Выпуск №15 - 2012 год

Шахтинская Епархия

Местная религиозная организация Православный приход храма Покрова Пресвятой Богородицы

г. Шахты Ростовской области Религиозной организации «Ростовская-на-Дону Епархия Русской Православной Церкви (Московский Патриархат)»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ПРАВОСЛАВНЫЕ БЕСЕДЫ

 

 

 

 

по материалам газеты

«Донские православные вести»

 

 

 

 

Выпуск 15

 

 

 

 

Шахты 2012

 

По благословению

Преосвященнейшего Игнатия

Епископа Шахтинского и Миллеровского

 

 

Составители:

редакция газеты

«Донские православные вести»

 

 

Перед вами, дорогие читатели, сборник статей, напечатанных в газете «Донские православные вести», которая издается с 2001 г. по благословению архиепископа Ростовского и Новочеркасского Пантелеимона Приходом храма Покрова Пресвятой Богородицы г. Шахты. Сборник адресован широкому кругу читателей: не только воцерковлённым людям, но и тем, кто пока находится в поисках высшего смысла жизни, кто пока не обрёл веру в Бога и пребывает в сомнениях.

Данная брошюра издается с 2009 года по благословению Высокопреосвященнейшего Пантелеимона архиепископа Ростовского и Новочеркасского, а с 2011 года, после выделения Шахтинской Епархии из состава Ростовской-на-Дону, выпускается по благословению Преосвященнейшего Игнатия епископа Шахтинского и Миллеровского.

 

 

Формат 60х80 М/16. Бумага офсетная.

Гарнитура Calibri. Печать офсетная.

Тираж 100 экз.

 

Местная религиозная организация Православный приход храма Покрова Пресвятой Богородицы

г. Шахты Ростовской области Религиозной организации «Ростовская-на-Дону Епархия Русской Православной Церкви (Московский Патриархат)»

Е-mail: pokrov.shakhty@gmail.com

www.pokrov-shakhty.prihod.ru

От издателей

 

 

 

Предлагаем вашему вниманию сборник статей, рассказов духовно-нравственного содержания, объясняющих главные положения Православной веры – единственной мiровой религии, дающей истинный ответ на самые главные вопросы человеческого бытия.

Со страниц этого издания с вами беседуют церковные и общественные деятели, ученые, писатели и простые люди, которые делятся своим личным духовным опытом. Авторы обсуждают вопросы патриотического и гражданского воспитания, формирования моральных ценностей, присущих христианину, предостерегают от искушений мiра сего. С православной точки зрения освещаются очень важные проблемы нашей современной жизни: красота внешняя и внутренняя, милосердие и целомудрие, наши немощи духовные и физические и многие другие вопросы. Православный читатель найдёт здесь немало полезных фактов для укрепления своей веры.

Сборник адресован широкому кругу читателей: не только воцерковлённым людям, но и тем, кто пока находится в поисках высшего смысла жизни, кто пока не обрёл веру в Бога и пребывает в сомнениях. Надеемся, что это издание принесёт пользу читателям и поможет разобраться в себе, своей душе, найти верный путь к её спасению.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Содержание

 

 

Рождество Пресвятой Богородицы……………………………….	5
Всемилостивая Заступница……………………………………………. О Заповедях Блаженств…………………………………………………. Святитель Иоанн Златоуст................................................ Зосима и Савватий………….……………………….…………………..…	7 9 16 18
Патриарший Местоблюститель..………………………..….……..	21
О Страшном Суде и христианском милосердии………….. О благоговейном почитании нательного креста…………. Александр Благословенный………………………………………….	23 25 30
Молитвенный подвиг……….…………………………………….……..	33
На алтарь Отечества ……………………………………………….……..	35
Россия! Встань и возвышайся!………………….….……….……….	40
Русскому народу …………………………………………….……………...	47
К. Н. Леонтьев ……………………………………..………………………..….	48
Храм, которого нет с нами ………………….……….………………..	50
Молитва за усопших…………….………………………………….....…. Непрестанно молитесь!…………………………………..……………..	57 59
Притворство нам пути к Богу не дает…………………………… Учение и труды земные…………………………………………….…... Выйти замуж по любви………………………………………………..…	61 62 67

 

 

 

 

 

 

Рождество Пресвятой Богородицы

 

Рождество преблагословенной Владычицы нашей Богороди­цы и Приснодевы Марии - это первый из двунадесятых, то есть самых значительных в церковном календаре, праздников нового богослужебного года. Двенад­цать праздников и венчающая их как торжество торжеств Пасха выбраны не случайно - это по­воротные в домостроительстве нашего спасения события Свя­щенной Истории.

Рождество Пресвятой Богоро­дицы предваряет Новый Завет. Оно предвозвещает ту наступа­ющую полноту времён, в которой исполнилась главная, по словам апостола Павла, цель сотворе­ния мира - введение в него Пер­вородного Сына Божия. И в этот день Святая Церковь празднует то, что уже близко боговоплощение, что уже рукой подать - и Бог станет человеком и что род че­ловеческий, как бы немощен он ни был, произвёл на свет Ту, от Которой благоволит родиться Спаситель. И как нам, христиа­нам, не радоваться о том, о чём радовались родители Богоотроковицы Марии и все века Святая Церковь, начинается Новый За­вет, начинается спасение рода нашего.

Но этот праздник ещё и торже­ство всей святости Ветхого Заве­та, всех прародителей Божией Матери и Сына Божия, которые на протяжении долгих веков, воп­реки окружающей тьме языче­ства, вопреки соблазнам мате­риального мира и житейского благополучия, жили прежде все­го верой в то, что когда-то не при них, не на их глазах, но соучас­тием их нравственного подвига родится Та, в устах Которой про­звучат слова ответа благовествующему Архангелу: Се, Раба Гос­подня; да будет Мне по слову твоему (Лк. 1, 38).

Рождество младенца Мариам в далёком и неприметном иудей­ском городе Назарете учит нас многому. И прежде всего тому, как важна праведность жизни всякого человека, в том числе и далеко находящегося от центра мировых событий, от тех мест, о которых сей век думает, что именно там вершатся судьбы мира, определяется будущее, настоящее и переписывается прошедшее. Да вовсе нет. Не там, где величие государей, где борьба честолюбий, где видные люди, не там совершалось спа­сение человеческого рода. И это пример для каждого из нас. Пусть мы не можем в своем дер­зновении надеяться на то, что возрастём в духовную меру ро­дителей Богородицы Иоакима и Анны, но путь православного христианина - нести свой крест, который послан Спасителем. Не­сти его безропотно, с достоин­ством, не желая приобрести или исправить весь мир, который, как мы знаем, во зле лежит и конец его внешней истории предска­зан. Но каждый из нас всей сво­ей жизнью может содействовать торжеству правды Божией, чтобы она теплее, яснее отозвалась в душах хотя бы кого-то из тех, кто нас окружает.

Праздник этот утешение всех скорбящих, но не ропщущих на свой нелёгкий земной жребий.

Это напоминание нам о том, что Бог поругаем не бывает (Гал. 6, 7) и уповающие на Него всегда обрящут утешение и поддержку, как видимым образом соверши­лось это со святыми праведны­ми Иоакимом и Анной, которые пятьдесят лет молили Господа о том, чтобы Он послал им ребён­ка, и когда уже по человеческо­му естеству нельзя было ждать появления чада, оно им было дано - Пресвятая Дева Мария, Та единственная, Которая была из­брана Божиим Промыслом. И это была явленная миру победа веры. Истинная вера поругаема не бывает. Так же как подлинная глубина жизни не достигается без терпения и даже без стра­дания. Праведники Иоаким и Анна, не согрешавшие пред Бо­гом, несли на протяжении долгой своей жизни поношения от лю­дей. В те времена в Израиле оскорбления безчадной семьи были велики и очевидны для всех. О тех, жизнь которых была види­мо безпорочна, говорили со зло­радным торжеством, а по сути с облегчением и самоуспокоени­ем: раз они бездетны, значит ви­новаты и значит есть такие гре­хи, которых мы не знаем, но Бог - то знает и их наказывает. Иоаким и Анна долгие десятилетия сво­ей супружеской жизни несли эту суровую скорбь безплодия. Тем более что они были из рода Да­видова, в котором должен был родиться Мессия. Но благодаря сугубому смирению и преданию себя на волю Божию души их на­столько истончились, что всё плотское, мнимое, пустое ото­шло от них и рождение Богоотроковицы Марии, будущей Ма­тери Божией, стало реальнос­тью.

Житие святых праведных Бого­отцов Иоакима и Анны помогает понять, что когда Бог посещает нас скорбями, мы должны быть за это Ему благодарны. И кто не измельчает до конца, молясь о счастье, благополучии, достатке, мирских удовольствиях, о всем том, что нам по-житейски хочет­ся иметь, тот найдет в себе му­жество признать: ну а как без скорби станет лучше душа?

Если бы не было всех этих стра­даний святых Иоакима и Анны, ко­торыми сопровождалось явление в мир Божией Матери, то не было бы и такой меры их возрастания в Духе Святом.

Бог, попускающий святым вели­кие скорби, а нам маленькие неприятности и житейские не­удобства, знает, что человек мо­жет это вместить, потерпеть, бла­годаря чему прийти к большей глубине веры, к большей сосре­доточенности жизни, к большему отсечению пустого и временно­го. Никогда сверх того, что мы можем вынести, нам не даётся.

К тому же, когда Господь по­пускает праведника страдать, то это не просто средство воспита­ния его души, но это ещё и его соучастие в страданиях Христо­вых. Мученики, преподобные, пророки Ветхого Завета, святые нового времени страдали не только за Христа - они страдали во Христе и тем самым станови­лись соучастниками Его воскре­сения и славы. И залог этого, урок этого в праведной жизни Богоот­цов Иоакима и Анны.

Протоиерей Максим Козлов

«Донские православные вести», № 9 (136) 2012 г.

 

 

Всемилостивая Заступница

 

В октябре 2012 года исполня­ется 200 лет прославления в 1812 году Калужской иконы Божией Матери. Празднова­ние было установлено в память спасения Калуги от нашествия французов.

Явление Калужской иконы Божией Матери произошло в 1748 году в селе недалеко от Калуги, в доме помещика Хитро­во. Две служанки перебирали на чердаке старые вещи. Одна из них, Евдокия, отличавшаяся несдержанным нравом, позво­лила себе резкие и даже не­пристойные речи. Подруга уве­щевала её и во время прере­каний случайно обнаружила среди вещей большой свёрток сурового холста. Развернув его, девушка увидела изобра­жение женщины в тёмном оде­янии с книгой в руках. Приняв изображение за портрет мона­хини и желая образумить Евдо­кию, она пригрозила ей гневом игуменьи. Евдокия ответила на слова подруги бранью, и, под­давшись раздражению, плюну­ла на лик. Тотчас же с ней слу­чился припадок, и она упала без чувств. Испуганная подру­га рассказала о случившемся своему господину. По его при­казанию Евдокию перенесли с чердака и положили под святыми иконами в ожидании её смерти.

В эту же ночь опечаленным родителям Евдокии явилась Ца­рица Небесная и открыла им, что над Ней кощунственно сме­ялась их дочь и повелела им совершить молебен перед по­руганной иконой, а больную окропить освящённой на мо­лебне водой. Царица Небес­ная пообещала, что будет че­рез обретённый образ хода­тайствовать за город Калугу. После молебна Евдокия выз­доровела, и помещик взял чу­дотворную икону в свой дом, где от неё стали совершаться исцеления. В числе многих по­лучивших исцеление от чудот­ворной иконы была и родная дочь самого Василия Констан­тиновича Хитрово, а также его служитель, после усердных мо­литв избавленный от глухоты. Впоследствии по желанию по­мещика икону перенесли в при­ходской храм в честь Рожде­ства Пресвятой Богородицы в селе Калужке. В кафедральный собор города Калуги был от­правлен список с неё.

Через эту икону Матерь Божия не раз проявляла Своё по­кровительство Русской земле в тяжёлые для неё времена. Празднование Калужской ико­не 2/15 сентября установлено в воспоминание избавления от моровой язвы в 1771 году. Уст­рашённые эпидемией жители Калуги попросили архимандри­та Лаврентьева монастыря при­нести из села Калужки чудот­ворную икону Божией Матери и крестным ходом обойти с ней улицы города. Просьба их была исполнена и губительная язва заступлением Богоматери пре­кратилась. В воспоминание этого чудесного избавления ежегодно устраивается крест­ный ход по городу с иконой Ка­лужской Богоматери.

Второе празднование совер­шается 12/25 октября в память спасения Калуги от французс­ких войск в 1812 году. Многие русские и французские солда­ты видели Калужский образ Божией Матери, стоявший в воз­духе. Так было около Калуги и под Малоярославцем. Во вре­мя таких явлений всегда побеж­дали русские войска. Видеть эту икону на воздухе окружён­ной Небесными Силами удос­тоилась также крестьянка Па­раскева Алексеева. Об этих видениях было доложено импе­ратору Александру I. По его по­велению и по благословению Святейшего Синода было уста­новлено совершать ежегодно в октябре празднование чудот­ворной Калужской иконе с кре­стным ходом вокруг города.

В 1898 году было установле­но ещё одно празднование - 18/31 июля - в благодарность Божией Матери за сохранение от холеры.

Составителем акафиста Ка­лужской иконе Божией Матери является митрополит Феофан (Туляков), бывший епископом Калужским и Боровским с 1916 по 1921 год.

Православный церковный календарь 2012 г.

«Донские православные вести», № 10 (137) 2012 г.

 

 

О Заповедях Блаженств

 

Ранее мы говорили, что во времена Исхода Израиля из Египта Бог даровал Моисею десять заповедей нрав­ственного закона, на кото­ром, как на краеугольном камне, доныне зиждется всё многообразие межчеловеческих и социальных отно­шений. То был некий мини­мум личной и общественной морали, без соблюдения которого утрачиваются ус­тойчивость человеческой жизни и общественных отно­шений. Господь Иисус Хри­стос пришёл отнюдь не для того, чтобы отменить этот за­кон: "Не думайте, что Я при­шёл нарушить закон или про­роков: не нарушить пришёл Я, но исполнить" (Мф. 5, 17).

Исполнение Спасителем этого закона потребовалось потому, что со времён Мои­сея понимание закона ока­залось во многом утрачен­ным. За истёкшие столетия ясные и краткие императи­вы Синайских заповедей оказались погребены под напластованиями огромно­го количества разнообраз­ных бытовых и обрядовых предписаний, скрупулёзно­му исполнению которых ста­ло придаваться главенствую­щее значение. И за этой су­губо внешней, ритуально-­декоративной стороной те­рялись суть и смысл велико­го нравственного открове­ния. Поэтому надлежало явиться Господу, дабы обно­вить содержание закона в глазах людей и вновь вложить его вечные глаголы в их сер­дца. А сверх того - дать че­ловеку средство употребить этот закон ко спасению сво­ей души.

Христианские заповеди, исполняя которые человек может обрести счастье и полноту жизни, именуются Заповедями Блаженств. Бла­женство и есть синоним сча­стья.

На холме близ Капернау­ма в Галилее Господь произ­нёс проповедь, которая ста­ла известна под именем На­горной проповеди. И начал Он её с изложения девяти Заповедей Блаженств:

"Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небес­ное.

Блаженны плачущие, ибо они утешатся.

Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю.

Блаженны алчущие и жажду­щие правды, ибо они насы­тятся.

Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут.

Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят.

Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими.

Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.

Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злосло­вить за Меня.

Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах..." (Мф. 5, 3-12).

Первое знакомство с этой нравственной программой способно смутить дух со­временного человека. Ибо всё, что предписывается За­поведями Блаженств, пред­ставляется безконечно да­лёким от нашего бытового понимания счастливой и полнокровной жизни: нище­та духа, плач, кротость, иска­ние правды, милость, чисто­та, миротворчество, изгнан­ничество и поношение... И ни намёка, ни полслова о том, что вписывалось бы в расхожее представление о земном блаженстве.

Заповеди Блаженств - сво­его рода декларация хрис­тианских нравственных цен­ностей. Здесь содержится необходимое для того, чтобы человеку войти в истинную полноту жизни. И потому, как он относится к этим запове­дям, можно безошибочно судить о его духовном состо­янии. Если они вызывают не­приятие, отторжение и нена­висть, если между внутрен­ним мiром человека и этими заповедями не находится ничего общего, созвучного, то это является показателем тяжкого духовного недуга. Но если возникает интерес к этим странным, тревожа­щим словам, если появляет­ся желание проникнуть в их смысл, то это свидетельству­ет о внутренней готовности к слышанию и пониманию Слова Божия.

Может ли почитаться доб­родетелью такое качество, как нищета духовная? По­добное предположение очевидно противоречит не только опыту повседневной жизни, но и тем идеалам, что прививаются нам современ­ной культурой. Однако для начала будем иметь в виду, что не всякий дух соделывает человека духовным, а тем более счастливым.

Ранее мы говорили об искушениях Иисуса Христа в пустыне. А ведь там ни кто иной, как дух диавольский предлагал Господу великие соблазны, которые, однако, не имеют ничего общего с полнотой человеческой жиз­ни. Но что станется с чело­веком, в котором возобла­дает этот дух диавольский? Обретёт ли он блаженство, будет ли счастлив? Нет, ибо дух нечистый уведёт его прочь от истины, запутает и собьёт с пути. К счастью, к полноте жизни человека мо­жет привести только Дух Бо­жий, потому что Бог есть ис­точник жизни. Жизнь с Богом - это и есть полнота суще­ствования, человеческое счастье. Значит, для того, чтобы человек был счастлив, он должен принять в себя Духа Божия, освободив для Его пребывания простран­ство своей души. Ведь так и было на заре человеческой истории, когда Бог был в цен­тре жизни Адама и Евы, ещё не познавших греха. Грехом же стал их отказ от Бога.

Грех изгнал Бога из жизни людей, а на принадлежа­щем Ему центральном мес­те их духовной жизни воца­рилось их собственное "я". Произошла мутация жиз­ненных ценностей, переме­на всех ориентиров. Вмес­то того чтобы восходить к Богу, служить Ему и пребы­вать в спасительном обще­нии с Ним, человек направил все свои силы на удовлетво­рение потребностей соб­ственного эгоизма. Это со­стояние, когда человек жи­вет ради себя и центром своей внутренней вселен­ной имеет собственное "я", именуется гордыней. А со­стояние, обратное гордыне, когда человек потесняет своё "я" в сторону, а в центр жизни поставляет Бога, именуется смирением, или нищетой духовной. В проти­воположность злату диавола, обращающемуся в гли­няные черепки, нищета ду­ховная оборачивается вели­ким богатством, ибо в этом случае на месте духа злобы, эгоизма и противления в человеке поселяется и живот­ворит Дух Божий.

Итак, что же такое нищета духовная? "Я полагаю, - пи­шет святитель Григорий Нис­ский, - что нищета духовная есть смирение". Что в таком случае надо понимать под смирением? Порой смире­ние ложно отождествляют со слабостью, убогостью, заби­тостью, никчемностью. О, это далеко не так. Смире­ние порождается великой внутренней силою, и лю­бой, кто сомневается в этом, пусть попытается слегка подвинуть собствен­ное "я" на периферию сво­их забот и интересов. А на главное место в своей жиз­ни поставить Бога или дру­гого человека. И тогда ста­нет ясно, насколько трудно это делание и какая недю­жинная внутренняя сила по­требна для него.

"Гордость, - по словам свя­того Иоанна Златоуста, - есть начало греха. С неё начина­ется всякий грех и в ней на­ходит свою опору". Поэтому и сказано: "Бог гордым про­тивится, а смиренным дает благодать" (1 Пет. 5, 5).

В Ветхом Завете мы нахо­дим удивительные слова: "Жертва Богу дух сокру­шен; сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит" (Пс. 50, 19).

То есть Он не разрушит и не истребит личность чело­века, который освобождает себя для того, чтобы принять Бога. И тогда Дух Божий все­ляется в такого человека, как в сосуд избранный. А сам человек обретает способ­ность пребывать в Богообщении, а значит, вкушать полноту жизни и счастья. Итак, нищета духовная и смирение - это не слабость, а великая сила. Это победа человека над самим собой, над демоном эгоизма и все­силием страстей. Это спо­собность открыть Богу своё сердце, дабы Он воцарился в нём, освящая и преобра­жая Своею благодатью нашу жизнь.

Казалось бы, что общего между блаженством и плачем? В обыденном представлении слёзы - непременный знак че­ловеческого горя, боли, обиды, безысходности. Если взять здо­рового человека и посмотреть, в каких случаях он способен заплакать, то, проанализировав связь между слезами и поро­дившими их причинами, можно многое сказать о душевном со­стоянии человека. Спросим себя: способны ли мы заплакать от сострадания, видя чужое не­счастье? Ежедневно в наши дома со всех концов света те­левидение приносит трагичес­кие картины человеческой беды, смерти, невзгод, обездо­ленности. Многих ли они трону­ли до такой степени, что заста­вили опечалиться, не говоря уже о том, чтобы заплакать? А сколь­ко раз мы проходили по улицам наших городов мимо лежащих на тротуарах людей? Но многих ли из нас вид распростёр­того на земле человека заста­вил задуматься или прослезить­ся?

Невозможно не вспомнить здесь слова преподобного Исаака Сирина: «И что есть сердце милующее? Возгорение сердца у человека о всём творении, о людях, о птицах, о животных, о демонах и о всякой твари. При воспоминании о них и при воззрении на них очи у че­ловека источают слёзы, от ве­ликой и сильной жалости, объемлющей сердце. И от ве­ликого терпения умаляется сер­дце его, и не может оно вынес­ти, или слышать, или видеть ка­кого-либо вреда или малой пе­чали, претерпеваемых тварью. А посему и о безсловесных, и о врагах истины, и о делающих ему вред ежечасно со слеза­ми приносит молитву, чтобы со­хранились и очистились; а так­же и о естестве пресмыкающихся молится с великой жало­стью, которая возбуждается в его сердце до уподобления в сем Богу».

Вот и спросим себя: кто из нас обладает таким «сердцем милующим»? Человеческое горе перестало смущать и вол­новать нашу душу, рождать в нас боль и слёзы сострадания, подвигать нас на добрые по­ступки. Но если человек спосо­бен плакать от сострадания к брату своему, то это свиде­тельствует о совершенно осо­бом состоянии его души. Сер­дце такого человека живо, а потому отзывчиво на боль ближнего, и, значит, способно к делам добра и сострадания.

Но разве милосердие и готов­ность помочь другому не явля­ются важнейшими составляю­щими человеческого счастья? Ибо не может быть счастлив че­ловек, когда рядом кто-то стра­дает, как не бывает радости посреди пепелища, жертв и людского горя. Поэтому наши слёзы есть прямой и нравствен­но здоровый ответ на горе дру­гого человека.

Ни одно философское уче­ние, кроме христианского, не сумело справиться с вопро­сом о человеческом страда­нии. Марксистская теория, претендовавшая на роль уни­версальной отмычки ко всем «проклятым вопросам» челове­чества, от происхождения Все­ленной до обустройства соци­ального рая на земле, пробле­му человеческого страдания постаралась обойти сторо­ной. Будет ли при коммунизме место страданию, какие фак­торы будут порождать его и как станет справляться с ним чело­век, так и осталось неизвест­ным. Да и на пути других капи­тальных философских систем эта проблема оказывалась камнем преткновения. Христи­анство же не уклоняется от от­вета.

«Блаженны плачущие» озна­чает, что страдание есть ре­альность нашего мiра, и даже более - составляющая полно­ты человеческой жизни. Жизни без страдания не бывает, по­тому что такая жизнь была бы уже не человеческой, а ка­кой-то иной. И потому страда­ние следует воспринимать как данность, как одну из ипоста­сей удела человеческого. Страдание может быть благо­творным, если оно мобилизу­ет внутренние силы человека, и тогда оно становится источ­ником человеческого муже­ства и духовного возрастания.

Человек внутренне выраста­ет, преодолевая обрушившие­ся на него муки и испытания. Вспомним Ф.М. Достоевского: вся его философия духовного сопротивления враждебным человеку обстоятельствам зиж­дется именно на второй Запо­веди Блаженств. Мыслитель и христианин, он учит нас тому, что, проходя через горнило нравственных и физических страданий, человек очищает­ся, обновляется, преобража­ется. Эти мотивы пронизывают и «Братьев Карамазовых», и «Идиота», и «Преступление и наказание». Однако страда­ние способно не только очис­тить и возвысить человека, уде­сятерить его внутренние силы, возвести его на высший уро­вень познания самого себя и мiра, но может и озлобить че­ловека, загнать его в угол, зас­тавить замкнуться в себе и сде­лать опасным для других людей. Мы знаем, сколь многие, про­ходя тесное поприще страда­ния и внутреннего подвига, не выдержали испытаний и пали.

В каких же случаях страда­ние возвышает человека, а когда оно может сделать его зверем? Апостол Павел об этом сказал так: «Печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасе­нию, а печаль мiрская произ­водит смерть» (2 Кор. 7, 10). Итак, христианское отноше­ние к страданию предполага­ет восприятие постигших нас бедствий как попущения Божия, как некоего Божественного ис­куса. Религиозно осознавая свои невзгоды как ниспослан­ное нам испытание, через ко­торое проводит нас Бог ради нашего же спасения и очище­ния, мы неизбежно задумыва­емся над тем, почему именно нас посетила беда и в чём наша вина. И если страданию сопутствуют внутренняя рабо­та и честный самоанализ, то нахлынувшие слёзы покаяния даруют человеку утешение, блаженство и духовный рост.

Откликаясь на горести и боль чистым, живым и ясным религи­озным чувством, мы способны победить самих себя, а значит, и победить страдание.

“Если заповеди Мои со­блюдете, пребудете в любви Моей “ (Ин. 15, 10)

Нетрудно представить себе, что и эта заповедь способна вызвать весьма отрицательную реакцию. Ведь кротость - это, по-види­мому, не что иное, как дру­гое имя покорности, безро­потности, приниженности? Да разве возможно с этаки­ми качествами выжить в на­шем мiре, да ещё защитить кого-нибудь?

Но кротость вовсе не есть то, в чём её по незнанию обвиняют. Кротость - это ве­ликая способность челове­ка понять и простить друго­го. Она есть результат сми­рения. А смирение, как мы говорили ранее, характери­зуется способностью поста­вить в центре своей жизни Бога или другого человека. Человек смиренный, нищий духом, готов понимать и про­щать. И ещё кротость есть терпение и великодушие.

А теперь давайте представим себе, какой бы могла стать наша жизнь, если бы все мы были способны принимать, понимать и прощать других людей! Даже простая поез­дка в городском транспорте превратилась бы в нечто совершенно иное. И отно­шения с коллегами, с до­машними, с соседями, со знакомыми и незнакомыми, встречающимися на нашем пути... Ведь кроткий человек именно на себя переклады­вает тяжёлое бремя с друго­го. Он в первую голову судит себя, требует с себя, с себя спрашивает, а другого про­щает. Или же если простить не может, то хотя бы пытает­ся понять другого человека.

Ныне наше общество, про­шедшее через испытания всеобщей конфронтацией, через горнило внутренней вражды, постепенно осоз­наёт потребность развивать культуру терпимости в обще­ственных отношениях. Поли­тические вожди, писатели, учёные, средства массовой информации в один голос призывают нас к толерант­ности, к умению согласовы­вать интересы и считаться с иной точкой зрения. А раз­ве это возможно для челове­ка, не наделённого высокой нищетою духа, для человека, в жизни которого главенству­ющее положение занимает не Бог, не другой человек, но сам он? Ведь в этом случае очень трудно принять правду другого, особенно если эта правда не соответству­ет твоим собственным взгля­дам. Человек, не способный понять и простить другого, лишённый терпения и вели­кодушия, никогда не сумеет смирить свою гордыню. По­этому терпимость, к которой ныне призывается обще­ство, терпимость внешняя, не укоренённая во внутрен­ней кротости, есть пустой звук и очередная химера.

Стать терпимыми друг к другу, построить спокойное, мирное и благоденствую­щее общество мы сможем лишь в том случае, если об­ретём истинную кротость, незлобивость, способность к пониманию и прощению.

Кротость, воспринимае­мая многими как слабость, оборачивается великой си­лой, способной не только помочь человеку в решении стоящих перед ним задач, но и ввести его в наследие землёй, то есть обезпечить достижение главной цели - Царства Божия, символом которого здесь является зем­ля обетованная.

Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл

"Слово пастыря", М., 2004 г.

«Донские православные вести», № 8-10, 12 (135-137, 139) 2012 г.

 

 

Святитель Иоанн Златоуст

 

Святой Иоанн Златоуст был блестящим проповедником, а также и великим мучеником. До епископства он прошёл большую школу суровой духов­ной жизни. Будучи ритором и оратором, святой Иоанн отда­ёт свои таланты Церкви Хрис­товой. Его мать Анфиса вымо­лила его из распутной жизни, и он делается монахом, а за­тем пресвитером. Когда народ хотел избрать святого Иоанна в епископа, он скрылся в пус­тыню и там проводил строгую подвижническую жизнь. Ис­черпав все силы в молитве, тру­де, воздержании, он возвра­щается домой, больной и изну­рённый. Тем не менее, народ избирает его в епископа Кон­стантинопольского. Здесь свя­той Иоанн отдаёт все свои силы на служение Церкви и ближним. Он говорит пламен­ные речи - проповеди - и со слезами обращает на­род к правой вере.

Видя слабость и безпечность духовенства, он объезжает епархии, на­казывает ленивых и обо­дряет слабых и больных. Особенно святой Иоанн Златоуст вооружился против богатых ростов­щиков, которые, сами проводя безпечную и роскошную жизнь, дави­ли бедняков и беззащит­ных. Защищая бедных и порицая богатых, святой Иоанн стремился тех и других поднять на духов­ную высоту. Не посещал святой архиепископ богатых пиршеств, не ходил он и на вся­кие придворные балы. Жесто­ко осуждал разгул и безудер­жную роскошь придворных и сановников столицы.

Святой Иоанн вызвал против себя большую оппозицию. Сама императрица Евдоксия замыслила во что бы то ни ста­ло изжить святого пастыря Божия. Она добилась того, что сам император Феодосий, который любил Иоанна, напи­сал указ о его ссылке в даль­ний и суровый край. И вот свя­того Златоуста ночью увозят из столицы.

Но Господь был со Своим угодником святым Иоанном. Как только доброго пастыря ночью вывезли из города, нео­жиданно началась страшная гроза, город заколебался; по­кои, где спала царица Евдоксия, стали разваливаться. Вы­бежав в одном белье, она прибежала к Феодосию и умоляла его скорее вернуть из ссылки святого Иоанна. Гонцы кинулись догонять из­гнанника Божия и вернули его обратно.

О, с какой радостью народ встречал своего любимого пастыря. Люди плакали от ра­дости и целовали дорогу, по которой шёл святитель. Одна­ко диавол скоро вновь поднял бурю на святого Иоанна. По указанию Евдоксии собрался целый собор архиереев, так называемый "собор под ду­бом", который снова осудил святителя в ссылку, на этот раз уже последнюю. Народ не­сколько ночей подряд дежу­рил у дома святого Иоанна, препятствуя воинам взять пас­тыря Христова. Однако святой Иоанн Златоуст сам, чтобы из­бежать кровопролития, ночью вышел в задние двери и отдал­ся в руки стражи, которая не­медленно увезла его в дале­кую Армению. Стража была приставлена очень жестокая. Чтобы скорее изнурить и без того слабого и больного свя­тителя, его повезли через труд­нопроходимые места, горы. Здесь он тяжко заболел кав­казской лихорадкой и дальше идти совсем не мог. В местеч­ке, где в горах стоял малень­кий храмик мученика Васи­лиска, святой Иоанн в после­дний раз причастился Святых Христовых Тайн и отошёл ко Господу. Последние его сло­ва были: "Слава Богу за всё!".

Архимандрит Тихон (Агриков)

«Донские православные вести», № 9 (136) 2012 г.

 

 

Зосима и Савватий

 

 

В далёкой северной сторо­не есть студёное Белое море. А в море том прячется от мiрского шума и суеты Соло­вецкий остров-монастырь - знаменитые Соловки. Как слу­чилось, что безлюдный суро­вый остров стал местом оби­тания монахов на протяжении пятисот лет?

Начало всему положил мо­нах Савватий. Свой иночес­кий путь он начал в Кирилло-Белозерском монастыре. Прослышав, что в Валаамском монастыре монахи ведут жизнь более строгую, ушёл туда. Но и здесь, в пустынной северной обители на остро­ве Валаам, он прожил недолго - его тяготили слава и почести, которыми окружила его здеш­няя монашеская братия. Очень трудно в условиях все­общего почитания оставаться кротким, не впасть в гордыню. Вот и решился Савватий ис­кать для себя большего уеди­нения.

Однажды он услышал, что ещё севернее, в студёном Бе­лом море есть необитаемый Соловецкий остров, и напра­вился туда. У реки Выг встре­тился ему инок Герман, и они вдвоём решили уединиться на безлюдном острове: пригото­вили ладью, нагрузили её съе­стными припасами, орудиями труда и, дождавшись тихой по­годы, поплыли на неведомый остров.

Спустя некоторое время инок Герман покинул остров и Савватий остался один. Как он там жил в лютом холоде и голоде - о том один лишь Бог ведает!

Долго ли, коротко ли - насту­пило время Савватию уми­рать. Как и многих Своих угод­ников, Господь заранее изве­стил подвижника о скором его конце, чтобы он смог к нему приготовиться.

Тогда преподобный Савва­тий покинул остров и приплыл назад, к часовне на реке Выг. Там он и смог приготовиться к смерти: исповедался и прича­стился у игумена Нафанаила. После этого игумен просил старца подождать его в ча­совне, а сам отправился в дальнее селение причастить больного.

Случилось тогда новгородс­кому купцу Ивану проплывать мимо часовни, и он пристал к берегу, чтобы здесь помо­литься. Он-то и стал свидете­лем последних часов препо­добного, кото­рый благосло­вил его, дал ему наставле­ния и задер­жал до утра, "чтобы узреть благодать Божию". Утром, когда Иван во­шёл к старцу, тот сидел к нему спиной, а душа его уже отлетела. Вся келья бла­гоухала. Подо­спел тут и отлучавшийся игу­мен Нафанаил. Игумен с Ива­ном отпели и погребли свято­го старца при часовне.

После смерти отца Савватия Соловецкий остров сирот­ливо пустовал в течение года. Но свято место пусто не быва­ет: приплыл сюда молодой инок Зосима, искавший молит­венного уединения. Место это указал ему отец Герман, тот самый, который прежде жил на Соловках с отцом Савватием.

И вот они вдвоём прибыли на остров и там, на берегу пре­сного озера, соорудили себе хижину. На другой день утром Зосима вышел из хижины, и что же он видит? С неба к нему спускается большой яркий луч света, похожий на прожектор. Но в те далёкие времена ни­каких прожекторов ещё и в по­мине не было. Неудивительно, что Зосиму охватил священ­ный трепет, и он зажмурился. Открыв же глаза, он увидел на небе в восточной стороне большую прекрасную цер­ковь! Тут он совсем оробел и поспешил назад в хижину.

• Отчего это, брат мой, ты так в лице изменился? - спросил его Герман.

• Я думаю, брат, что всё это не случайно: Господь привёл тебя сюда, чтобы ты основал здесь монашескую обитель, - заключил Герман.

И тогда отшельники с молит­вою принялись за дело: нару­били деревьев и стали строить кельи. А ещё они засадили огород, чтобы выращивать овощи себе на пропитание. Так и потянулись их дни - в тяж­ких трудах, посте и молитве.

Осенью отец Герман уплыл на большую землю за разны­ми необходимыми припаса­ми, но вернуться назад не ус­пел: море замёрзло, и Зосима остался на суровом острове один.

Дни проходили в полном без­молвии и трудах. Скудный за­пас пищи, собранный в конце лета, постепенно истощился, а между тем зима станови­лась всё суровее и злее. Что делать? Монах в таких услови­ях может делать только одно: молиться, уповая на помощь Божию.

Услышал Господь пламен­ную молитву подвижника и послал ему помощь: неожидан­но явились к Зосиме два пут­ника с большими мешками за плечами. А в мешках - и хлеб, и мука, и масло! Один из при­шельцев сказал:

• Отче! Мы пойдём дальше, мешки оставим у тебя. Бери из них, сколько тебе надо, и ешь. А мы, если Богу будет угодно, скоро вернёмся!

Но они не вернулись. Прож­дав их долго и напрасно, пус­тынник понял, что Сам Господь послал ему пищу, чтобы он не умер.

Но вот миновала лютая зима, постепенно солнышко расто­пило льды на море. Тогда отец Герман смог вернуться на ос­тров, да не один, а с молодым рыбаком, мечтавшем о мона­шестве. Вместе они достави­ли на остров множество съе­стных припасов, рыболовные сети и другие орудия труда.

Постепенно стали прибы­вать другие иноки. Так обра­зовался монастырь. Игумены, присылаемые управлять мона­стырём, долго здесь не задер­живались - не могли вынести трудностей жизни на острове. Пришлось Зосиме самому стать священником и возгла­вить жизнь в обители.

Монастырь рос и украшал­ся день ото дня, число иноков росло. Так в трудах прошло несколько лет. Наконец, игу­мен Зосима решил, что при­шло время перевезти в мона­стырь святые мощи первона­чальника обители Савватия. Построили монахи корабль и в нём перевезли тело святого старца, которое оказалось совершенно нетленным, буд­то старец почил только вчера, а не много лет назад.

Мирно протекала жизнь в обители, но нашлись люди, ко­торые позавидовали скром­ной жизни монахов. Считая себя законными владельцами острова, многие из боярских поселенцев, завладев рыбны­ми промыслами в озёрах, зап­рещали монахам ловить рыбу, оскорбляли их и грозились ра­зогнать монастырь.

Пришлось игумену Зосиме идти в Новгород искать защи­ты у Новгородского архиепис­копа Феофана и знатных бояр-посадников. Посадники обещали ему своё покрови­тельство.

Но вот пришло время стар­цу Зосиме умирать. Призвал он к себе всех соловецких иноков и, слёзно прощаясь с ними, сказал:

- Братия мои и чада! Я ос­тавляю эту жизнь. Но вас я не оставлю. Там, у престола Божия, я умолю Бога, чтобы оби­тель наша после смерти моей росла и крепла, чтобы век от века преумножалось бы в ней число монахов, чтобы стала она прочным оплотом родно­го нашего православия!

Прошло с тех пор уже более пяти веков. Пережив разные времена - и расцвета, и лихо­летья - могучий Соловецкий монастырь живёт и процвета­ет молитвами святых препо­добных основателей своих - Зосимы и Савватия.

Н.В. Скоробогатько "Сказ о святых земли Соловецкой"

«Донские православные вести», № 8 (135) 2012 г.

 

 

Патриарший Местоблюститель

 

25 декабря 1924 г. (7 января 1925 г.) патриарх Тихон соста­вил завещательное распоряже­ние («завещание»), в котором говорилось: «В случае нашей кончины наши патриаршие права и обязанности, до закон­ного выбора нового патриар­ха, представляем временно Вы­сокопреосвященному митро­политу Кириллу. В случае невоз­можности по каким-либо обсто­ятельствам вступить ему в от­правление означенных прав и обязанностей таковые перехо­дят к Высокопреосвященному митрополиту Агафангелу. Если же и сему митрополиту не пред­ставится возможность осуще­ствить это, то наши патриаршие права и обязанности переходят к Высокопреосвященнейшему Петру, митрополиту Крутицко­му». Патриарх Тихон скончался 25 марта (7 апреля) 1925 года. Поскольку митрополиты Кирилл и Агафангел тогда находились в ссылке, местоблюстительские обязанности по кончине патриарха Тихона немедленно взял на себя митрополит Пётр (Полянский). В ка­честве Местоблюстителя он по­могал многим заключённым и сосланным. Получая после службы пожертвованные день­ги, обычно сразу отдавал их для пересылки в тюрьмы, лагеря и места ссылки.

Он дал благословение при­ходским причтам жертвовать в пользу заключённых священ­нослужителей. Часто совершал Божественную литургию в мос­ковских приходских и монас­тырских церквах, в том числе, в Свято-Даниловом монастыре.

В ноябре-декабре 1925 года были арестованы епископы, принадлежащие к числу сто­ронников митрополита Петра. В начале декабря, зная о пред­стоящем аресте, писал: «Меня ожидают труды, суд людской, но не всегда милостивый. Не боюсь труда - его я любил и люблю, не страшусь и суда че­ловеческого - неблагосклон­ность его испытали не в пример лучшие и достойнейшие лично­сти. Опасаюсь одного: ошибок, упущений и невольных неспра­ведливостей - вот что пугает меня. Ответственность своего долга глубоко сознаю. Это по­требно в каждом деле, но в на­шем - пастырском - особенно».

В 1937 г. против него было воз­буждено уголовное дело с об­винением: «Отбывая заключе­ние в Верхнеуральской тюрьме, проявляет себя непримиримым врагом Советского государ­ства, клевещет на существую­щий государственный строй, обвиняя в «гонении на Церковь», «её деятелей». Клеветнически обвиняет органы НКВД в при­страстном к нему отношении, результатом чего якобы явилось его заключение, так как он не принял к исполнению требова­ние НКВД отказаться от сана Местоблюстителя патриаршего престола».

2 октября 1937 г. тройкой НКВД по Челябинской области приговорён к расстрелу, 10 ок­тября (н. ст.) в 4 часа дня был расстре­лян - по разным версиям, в тюрь­ме НКВД в Магнитогорске или на станции Куйбас. Место по­гребения остаётся неизвест­ным. В 1997 г. Архиерейским Собором Русской Православ­ной Церкви причислен к лику святых как новомученик. В 2003 г. в городе Магнитогорске Че­лябинской области на дороге к Вознесенскому храму в его па­мять был воздвигнут крест.

 

Православный календарь "Русские победы"

«Донские православные вести», № 10 (137) 2012 г.

О Страшном Суде и христианском милосердии

 

"Когда же придет Сын Человечес­кий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на пре­столе славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отде­ляет овец от козлов". Вот образ Страшного Суда. Почему Господь этот образ приводит? Вроде бы на вид одинаковые животные: у обоих и рожки есть, и хвостики, и шерсть, и раздвоенные копытца. Но разни­ца большая во внутренней сущнос­ти, в повадках: овца кроткая, сми­ренная, робкая и послушная, а ко­зел очень задиристый, упрямый и драчливый.

"Придите благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, угото­ванное вам от создания мира: ибо алкал я, и вы дали мне есть; жаж­дал, и вы напоили меня; странником, и вы приняли меня...". Часто человек от всего сердца воспринимает этот призыв, и, когда кто-то стучится к нему в дом и со смиренным лицом кротко говорит: пустите, я верую­щий, мне негде переночевать, я иду в монастырь, - с радостью его при­нимает. А утром оказывается, что этот "паломник" обокрал квартиру и исчез. Такие истории очень час­ты. А уж про темницу и говорить не­чего. Сколько раз, особенно в пос­леднее время, бывало так, что че­ловек беглого вора приютит, а тот его убьет и над женой его еще над­ругается. Таких случаев сотни и ты­сячи. Как же быть, ведь Господь же ска­зал? Да, Господь сказал, и слово Его истинно. Но Господь сказал не толь­ко: "так как вы сказали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали мне". Господь еще сказал, что бывают волки в овечьей шкуре, и поэтому надо нам обязательно, непременно рассуждать. Очень ча­сто в храм приходят люди и говорят: мы слышали, у вас верующие уха­живают за больными; не могли бы вы нам прислать человека, чтобы уха­живать за нашим больным? Он, правда, некрещенный, и у него трое детей, но, вы знаете, им неког­да. Нет ли у вас в вашей общине таких идиотов, которые могли бы бесплатно обихаживать, кормить и поить? А когда говоришь: хорошо, мы найдем таких людей, потому что им жить негде, и они согласны у него жить и за ним ухаживать, а по­том пусть он им квартирку свою по­дарит в знак благодарности. Э, нет, мы лучше его тогда в дом преста­релых сдадим.

А Господь сказал: "Всякому, про­сящему у тебя, давай". Ну, давайте отдадим - и что, это будет по Еван­гелию? Нет, это будет против Еван­гелия, это будет полное противоречие с Евангелием. Потому что Еван­гелие призывает не к тому, чтобы потакать слабости или греху друго­го человека, но и оказывать ему милосердие. Нужно стараться по­нять, что же Господь хочет от чело­века. Каким образом нам оказать­ся среди овец, а не быть последни­ми козлами? Господь говорит: "Будь­те мудры, как змии, и просты, как голуби".

Почему надо жить за счет друго­го? Это что, христианство? Мы все христиане, поэтому отдай мне все. Это не христианство, это – разбой. Господь желает от нас милосердия подлинного. Может быть, иногда, нужно промолчать, когда хочется что-нибудь сказать неприятное. И то, что ты намеревался сказать, это была бы полная правда и полная справедливость, но в этой справед­ливости нет не только любви, а во­обще ничего, кроме излияния сво­его раздражения. Поэтому, когда удержишься хотя бы разок, этим самым ты приблизишься к искомо­му состоянию овцы стада Христо­ва. Потому что проявишь кротость, проявишь терпение, проявишь лю­бовь настоящую.

Очень частая ситуация: человек едет навещать больного за триде­вять земель, а дома у него четверо больных, которые нуждаются в го­раздо большем уходе, вполне ре­альном и очень-очень конкретном. Но, гораздо легче, расчесывая свое самолюбие, тщеславие, чес­толюбие и религиозное чувство, куда-то съездить, поговорить с чело­веком, который более приятен, чем этот родственник, который беско­нечно надоел и, к тому же, небла­годарен. Родственники обычно друг к другу неблагодарны, ни муж жене не благодарен за то, что она за него душу кладет, ни жена не благодар­на мужу за то, что он деньги прино­сит. Это все принимается, как само собой разумеющееся. А чтобы дети были благодарны родителям, этого я вообще еще пока в своей жизни не встречал. Может быть, это где и есть. Во всяком случае, я глубоко надеюсь, что вообще-то, по идее быть должно, потому что земля как- то должна стоять, поэтому, навер­ное, такие дети есть.

И, конечно, очень трудно быть милосердным, очень трудно быть благодарным, очень трудно быть кротким человеку, который этого не имеет, который эгоист, который всех людей, особенно своих ближ­них, воспринимает только так: что­бы они послужили мне, а я буду за­ниматься тем, чем я хочу. А от ос­тальных отгорожусь, ну, по возмож­ности, потому что от всех не отго­родишься, к сожалению: компромисс нужен и с начальником, пото­му что он платит деньги, и с женой, потому что если вступишь в конф­ликт, она вдруг стирать перестанет, придется самому в прачечную хо­дить, а это трудно. И так человек взвешивает, что вроде бы лучше с ней на паритетных началах как-то договориться, чтобы и я особенно палку не перегибал, и она какие-то границы не переступала. Но в этом опять же любви никакой нет.

А спасение наше в нашем ближ­нем, которым является абсолютно любой, а не только голодный и не только больной, не только раздетый и путешествующий. Потому что сей­час путешествующий в ста процен­тах случаев не нуждается ни в чем: дорога дорогая, и раз куда-то едешь, денежки есть. А то: я иду в монастырь, дайте мне денег на до­рогу. А что ты там забыл? Сиди дома. Серафим Саровский по монастырям не ездил и спас свою душу. Говоришь человеку: молись. Отвечает: я и так уже молился. Вида­ли? Я молился, а Он не дает. И это совсем не смешно, потому что вот это и есть козлиное упрямство, вот это и есть полное непонимание Евангелия и того, что Господь ждет. Просто человек не хочет трудиться и все хочет найти какую-то пана­цею. Вот буду читать сто пятьдесят раз чего-то там и спасусь. То есть что-то обязательно нужно автоматически-механическое. А почему так? Потому что ищем легких путей, а их нет. Путь единственный - это жизнь духовная. Помоги нам в этом Гос­подь и сподоби нас на Страшном суде занять сторону одесную Царя Небесного.

Протоиерей Димитрий Смирнов

«Донские православные вести», № 3 (130) 2012 г.

 

 

О благоговейном почитании нательного креста

 

Нательный крест возлага­ется на нас в Таинстве Кре­щения во исполнение слов Господа Иисуса Христа: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мк. 8, 54). Нательный крест помогает переносить болезни и невзгоды, укрепля­ет дух, защищает от злых лю­дей и в трудных обстоятель­ствах. «Крест всегда для ве­рующих есть великая сила, избавляющая от всяких зол, особенно же от злодейства невидимых врагов», - пишет святой праведный Иоанн Кронштадтский.

При освящении нательно­го креста священник читает две особые молитвы, в кото­рых просит Господа Бога, чтобы Он в крест влил небес­ную силу, и чтобы этот крест хранил не только душу, но и тело от всех врагов, колду­нов, чародеев, от всяких злых сил. Вот почему на мно­гих нательных крестах есть надпись «Спаси и сохра­ни!».

Нельзя носить нательный крест как амулет, как укра­шение. Нательный крест и крестное знамение есть только внешнее выражение того, что должно быть в сер­дце христианина: смире­ния, веры, упования на Господа.

Нательный крест - это не ювелирное украшение. Как бы красив он ни был, из ка­кого бы драгоценного ме­талла он ни был бы сделан, это, в первую очередь, зри­мый символ христианской веры.

Православные нательные кресты имеют очень древ­нюю традицию и потому бы­вают весьма разнообразны­ми по своему виду, в зависи­мости от времени и места изготовления. Традиционный православный нательный крест имеет восьмиконеч­ную форму.

Почитание креста, любовь к нему проявляется в богат­стве и разнообразии его ук­рашений. Нательные кресты всегда отличались разнооб­разием как в выборе мате­риала, из которого они де­лались, - золото, серебро, медь, бронза, дерево, кость, янтарь, - так и своей фор­мой. И потому при выборе креста надо обращать вни­мание не на металл, из ко­торого изготовлен крест, а на то, соответствует ли фор­ма креста православным традициям.

В настоящее время стало широко распространено мнение о силе «осинового крестика». Мнение весьма ошибочное, так как является суеверием, это возвраще­ние в язычество. Не имеет значения, из ка­кого материала изготовлен крест - из дерева или из ме­талла, а главное, чтобы он был освящён православным священником.

Чтобы освятить нательный крест, нужно прийти в цер­ковь к началу богослужения и попросить об этом свя­щеннослужителя. Если бого­служение уже совершает­ся, можно обратиться за по­мощью к церковному работ­нику, который поможет пе­редать крест священнику в алтарь. При желании можно просто совершить освяще­ние креста в вашем присут­ствии, чтобы соучаствовать в молитве.

Найденный нательный крест можно держать дома, можно отдать его в храм или тому, кто в нём нуждается. Суеверия же относительно того, что если мы находим где-нибудь потерянный кем-то крест, то нельзя его брать, так как тем самым мы берем чужие скорби и искушения, безосновательны, так как Господь каждому даёт своё крестоношение - свой путь, свои испытания. Если вы хо­тите носить найденный крест, его нужно обязатель­но освятить.

Иногда спрашивают, можно ли дарить нательный крест. Безусловно, можно. Думается, что если при вру­чении креста дорогому для вас человеку вы скажете, что ходили в церковь и уже освятили крест, ему будет вдвойне приятно. Сказанное в отношении к найденному кресту целиком можно отнести к любому «тельнику», который вы по каким-либо причинам ока­зались не в состоянии но­сить. Великие русские старцы советовали всегда носить нательный крест и не сни­мать его никогда и нигде до самой смерти. «Христианин без креста, - писал старец Савва, - это воин без ору­жия, и враг может легко одо­леть его».

Нательный крест потому так и называется, что его носят на теле, под одеждой, никог­да не выставляя наружу (снаружи крест носят только священники). Это не означает, что на­тельный крест необходимо скрывать и прятать при лю­бых обстоятельствах, но всё же нарочито выставлять его на всеобщее обозрение не принято.

Церковным уставом уста­новлено целовать свой на­тельный крест по окончании вечерних молитв. В минуту опасности или когда на душе тревожно, хорошо поцеловать свой крестик и прочесть на его обороте слова «Спаси и сохрани».

«Не носите крестик как на вешалке, - часто повторял Псково-Печерский старец Савва, - Христос оставил на Кресте свет и любовь. От крестика исходят лучи благодатного света и любви. Крест отгоняет злых духов. Целуйте свой крестик утром и вечером, не забывайте его целовать, вдыхайте эти лучи благодати, из него исходящие, они невидимо проходят в душу, сердце, совесть, характер. Под действием этих благодатных лучей нечестивый человек становится благочестивым. Целуя свой крестик, помолитесь за близких грешников: пьяниц, блудников и других, кого знаете. Чрез ваши молитвы они исправятся и будут хорошими, ибо сердце сердцу весть подает. Господь всех нас любит. Он за всех пострадал ради любви, и мы должны всех любить ради Него, даже врагов своих. Если вы так начнёте день, осеняясь благодатию от своего крестика, то и весь день проведёте свято. Не будем забывать так делать, лучше не поесть, чем забыть о крестике!»

Св. Иоанн Дамаскин учит, что «не только Крест Господень, но и самое знамение крестное на челе дадеся нам якоже израильтянам обрезание: сим бо знамением мы, верные, от неверных различествуем и распознаваемся». Следовательно, крестное знамение показывает, во-первых, что мы - верующие во Иисуса Христа, а не язычники; во-вторых, слагая три перста в образ Святой Троицы и вознося крестное знамение на чело, говорим: «Во Имя Отца...», т.е. испрашиваем у Бога Отца благих мыслей, так как мысли наши рождаются в голове; когда низводим крестное знамение на сердце, говорим: «... и Сына...», т.е. испрашиваем у Бога Сына добрых желаний, так как желания наши происходят от сердца; а когда изображаем оное на персях, то говорим: «...и Святаго Духа», т.е. испрашиваем Бога Духа Святаго исполнения на деле этих желаний. Вот как важно крестное знамение!

Надевая на грудь натель­ный крест или осеняя себя крестным знамением, мы, христиане, свидетельству­ем, что готовы нести крест безропотно, смиренно, добровольно, с радостью, ибо любим Христа и хотим сострадать с Ним, ради Него. Без веры и благогове­ния нельзя и осенять себя или других крестным знаме­нием.

Вся жизнь христианина со дня рождения до последне­го вздоха на земле, и даже после смерти, сопровожда­ется крестом. Крестным знамением осеняет себя христианин при пробужде­нии (надо приучить себя, чтобы оно было первым дви­жением) и при отходе ко сну - последним движени­ем. Крестится христианин перед и после вкушения пищи, перед и после учения, при выходе на улицу, перед началом каждого дела, пе­ред принятием лекарства, перед вскрытием получен­ного письма, при неожи­данных радостных и горес­тных известиях, при входе в чужой дом, в поезде, на па­роходе, вообще при нача­ле всякого пути, прогулки, пу­тешествия, перед купанием, навещая больных, идя в суд, на допрос, в тюрьму, в ссыл­ку, перед операцией, перед боем, перед научным или иным докладом, перед и после собрания и совеща­ния и т.д. Крестное знаме­ние надо творить со всем вниманием, со страхом, с трепетом и с крайним бла­гоговением. (Полагая на чело три большие перста, говори: «Во имя Отца», по­том, опустив руку в том же виде на грудь, говори: «и Сына», перенося руку на правое плечо, затем на ле­вое, говори: «и Святаго Духа». Сделав на себе это святое знамение креста, заключи словом «аминь». Или, когда изображаешь крест, можешь говорить: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного. Аминь».) Демоны, как пишет преподобный Си­меон Новый Богослов, боят­ся образа Креста и не тер­пят видеть знамение креста изображаемым даже и на воздухе, но бегут от него тот­час.

«Если ты будешь всегда употреблять святой Крест в помощь себе, то «не при­ключится тебе зло, и язва не приблизится к жилищу твое­му» (Пс. 90, 10). «Вместо щита ограждай себя Чест­ным Крестом, запечатлевай им свои члены и сердце. И не рукою только полагай на себя крестное знамение, но и в мыслях запечатлевай им всякое своё занятие, и вход свой, и исхождение своё во всякое время, и си­дение своё, и восстание, и постель свою, и любое слу­жение... Ибо весьма крепко это оружие, и никто не мо­жет никогда сделать тебе вреда, если ты им защищён» (преподобный Ефрем Си­рин).

Слава, Господи, Кресту Твоему Честному!

В последнее время не без участия слуг сатаны и вра­гов Креста в продаже появи­лась обувь с греческими (то есть равнобедренными) крестиками на подошве. Верующим рекомендует­ся не покупать такую обувь. Если же кто-то все-таки ее приобрёл, то рекомендует­ся осторожно обрезать один из лучей креста так, чтобы из креста получилась буква Т. Лучше всего не покупать и не иметь в доме ничего, что имеет в себе какой бы то ни было антихристианский от­тенок, тем более с крестами, чтобы избежать созна­тельной или невольной про­фанации креста.

73 канон VI Вселенского Собора категорически зап­рещает топтать спасительный символ Креста, даже нари­сованный на песке, и пред­писывает стереть его, а ви­новного отлучить от Церкви.

«Донские православные вести», № 10 (137) 2012 г.

Александр Благословенный

 

"Когда мы с Богом, тогда и Бог с нами"

Александр I

Император Александр I родился 12/25 декабря 1779 года и был назван в честь Александра Невского. Он был старшим сыном Импе­ратора Павла. Воспитывала его как будущего наследни­ка престола бабушка, Екате­рина Великая. Под её при­смотром мальчик рос очень доброжелательным и ласко­вым. Позднее Александром занялся целый штат воспи­тателей и учителей, в том числе и зарубежных. В вос­питании, данном великому князю, не было сильной ре­лигиозной и национальной основы, оно не развивало в нём личной инициативы и предохраняло его от сопри­косновения с русской дей­ствительностью. Вступление на престол Александра 12 марта 1801 года сопровождалось траги­ческими событиями. Груп­пой придворных-заговорщиков был задушен его отец, Император Павел. И по не­которым сведениям, сын знал о готовящемся убий­стве, но не предотвратил его. Это мучило Александра всю жизнь.

Прийдя к власти, Алек­сандр I сосредоточился на решении двух вопросов - о центральном управлении и о крепостном праве. С первым он справился, заменив пет­ровские коллегии министер­ствами, а решение второго пришлось отложить: просто отменить крепостное право было нельзя, но, дав наро­ду некоторые вольности, царь подготовил почву для упразднения этого права. В правление Александра I Рос­сия присоединила к себе Азербайджан, Бессарабию, Грузию, Финляндию, Царство Польское. За отражение на­полеоновского нашествия Император получил титул Победителя, а после смерти был назван Благословен­ным.

Он имел всенародную лю­бовь, всемiрную славу после освобождения Европы и по­беды над Наполеоном, но не имел душевного мира. По возвращении из заграничных походов 1813-1814 годов Александр снова принялся наводить порядок в стране: он утвердил Польскую кон­ституцию, освободил кресть­ян Эстляндии, Курляндии, Лифляндии. Много внимания уделялось народному про­свещению, была открыта императорская публичная библиотека. Много денежных средств выделялось на раз­витие науки. Развива­лась публицистическая и ли­тературная деятельность.

Одновременно, благодаря всё более и более религиоз­но-консервативному направ­лению, какое принимал об­раз мыслей самого Государя, в 1822 году были запрещены всякие тайные общества. Воспитанный в вольнодум­стве, царь стал задумывать­ся о Промысле Божием, ведь только по Божией воле мог­ло быть побеждено огромное войско Наполеона. На меда­ли, выпущенной в честь по­беды, Александр велел вы­бить слова царя-псалмопевца Давида: "Не нам, не нам, но имени Твоему". Главным памятником Отечественной войны, по мысли царя, дол­жен был стать храм в Моск­ве, посвящённый Христу Спасителю. Характер императора все­гда был загадкой для совре­менников. Отмечали его нео­быкновенное обаяние и вме­сте с тем меланхолию и скрытность. Александр Пав­лович не был счастлив в се­мейной жизни. Двое его до­черей от брака с Елизаветой Алексеевной, немецкой гер­цогиней Вюртембергской, умерли в младенчестве.

В последние годы жизни царя приближённые часто видели его стоящим на коле­нопреклонённой молитве. Существует предание, что в 1825 году царь, путешествуя по России, побывал у Сера­фима Саровского. Долго дли­лась беседа с глазу на глаз в келье великого святого. Ви­димо, именно тогда в душе царя произошёл переворот...

По официальной версии, царь внезапно скончался 19 ноября/2 декабря 1825 года в Таганроге от брюшного тифа. Однако шли упорные слухи, что он на самом деле не умер, а бросил всё и ушёл странствовать, переодев­шись в рубище нищего, тем более что в последние годы своей жизни Александр I не­редко говорил о намерении отречься от престола и "уда­литься от мiра". Сторонники этой версии утверждали, что вместо императора в Петро­павловском соборе был по­гребён другой человек (час­то называется фельдъегерь Масков, в семье которого долго сохранялось предание, что их предок похоронен в императорской усыпальни­це).

Первое свидетельство о старце Фёдоре Кузьмиче, как, согласно народному пре­данию, назвался царь, дати­ровано 1836 годом. Некий человек ехал в телеге, запря­жённой лошадью. Он был остановлен, отдан под суд из-за отсутствия документов и был сослан на поселение в Сибирь. Позже, поселившись в Томске, Фёдор Кузьмич учил детей, лечил больных. Денег за труды не брал, а всё, что ему давали, разда­вал нищим. Соблюдал стро­гий пост, молился по ночам, со всеми был почтителен. Вид и осанка выдавали в нём человека благородного.

Когда пытались расспра­шивать его о прошлом, наме­кая, что его высокое проис­хождение известно, гово­рил... "Почему вы думаете, что моё нынешнее положение хуже прежнего? Я сейчас свободен, независим, поко­ен. Теперь мне нечего терять, кроме того, что всегда оста­нется при мне - слова Бога моего и любви к Спасителю и ближним. Вы не понимае­те, какое счастье в этой сво­боде духа". Когда же местный священник высказал мнение, что старец - это Александр I, тогда он уехал из Томска и поселился в дальней стани­це, где купец Хромов постро­ил ему келью. Но и сюда при­езжали к нему посетители, в их числе был даже архиерей. Однажды слышали разговор с посетителем на французс­ком языке.

Наступили последние дни жизни. Когда священник при­был его исповедовать, то и на смертном одре Фёдор Кузьмич отказался назвать имя своего ангела, промол­вив лишь: "То Бог знает".

Почитание Фёдора Кузьми­ча началось вскоре после его смерти. Особо почиталось место его погребения. На месте кельи старца был ос­нован Феодоровский мужс­кой монастырь (позднее он вошёл в состав Томского Богородице-Алексеевского мо­настыря). В 1904 году на деньги, пожертвованные многочисленными почитате­лями старца, была заверше­на постройка часовни. При её строительстве были обнару­жены нетленные останки Фёдора Кузьмича. В 1936 году часовня была разруше­на и восстановлена только через сорок лет.

В 1984 году старец Феодор был канонизирован Русской Православной Церковью как праведный Феодор Томский в составе Собора Сибирских святых. Его мощи были по­мещены в Казанскую церковь Богородице-Алексеевского монастыря. В семье потом­ков купца Хромова хранятся личные вещи старца.

Так был ли на самом деле старец, похороненный в Том­ске, императором Александ­ром Благословенным? Один Господь знает правду. Как бы то ни было, рассказанная история да послужит нам всем уроком покаяния.

Подготовила С. Елисеева

«Донские православные вести», № 12 (139) 2012 г.

Молитвенный подвиг

 

В этом году в России будет отмечаться 200-летний юбилей победы в Отечественной войне 1812 года, победы в Бородинской битве. Патрио­тический подъём в те дни был таков, что в боевых действиях участво­вали даже женщины - от дворянки "кавалерист-девицы" Надежды Дуро­вой до крестьянки Василисы Кожиной. На духовном поле сражения вся женская часть России в молитвах просила Бога о помощи русскому ору­жию. Среди молящихся была и супруга генерала Александра Тучкова. В день жен-мироносиц мы должны вспомнить об этой подвижнице - Маргарите Михайловне Тучковой, ставшей игуменией Марией, 160-летие блаженной кончины которой будет отмечено в этом году 29 апреля / 12 мая.

На Бородинском поле высит­ся храм - место сугубого поми­новения павших русских вои­нов. Церковь стоит на Семёнов­ских высотах, где во время сра­жения командовал Ревельским полком и принял смерть гене­рал-майор Александр Алексе­евич Тучков. Получив известие о гибели горячо любимого супру­га, Маргарита Михайловна Туч­кова пожелала по-православ­ному придать земле его остан­ки. Она приехала на поле бра­ни, где тысячи тел лежали без погребения. Длительные поиски вдовы оказались безре­зультатными, она не обрела останки своего мужа.

Господу было угодно, чтобы воинский подвиг русских сол­дат на Бородинском поле про­должался молитвенным подви­гом монахинь. В 1817 году Мар­гарита Михайловна испросила высочайшее разрешение на сооружение храма. Государь приветствовал благородное начинание и сам пожаловал большую сумму денег на стро­ительство. В 1820 году храм был освящён в честь Нерукотворно­го Образа Спасителя - полко­вой иконы Ревельского полка.

После гибели мужа молодая красавица-вдова посвятила свою жизнь воспитанию един­ственного сына Николая. Вско­ре, в возрасте 15 лет, он скон­чался в результате скоротечной болезни. Мать погребла сына в склепе под Спасским храмом, а сама уединилась рядом, в не­большом домике. Настало вре­мя скорби и отчаяния. Каза­лось, жизнь кончилась. Но Гос­подь, чья сила в немощи чело­веческой совершается, не даёт испытаний сверх меры. В качестве врачевателя душев­ных ран Маргариты Тучковой выступил митрополит Московс­кий Филарет (Дроздов).

Трагична и прекрасна судь­ба Маргариты Михайловны На­рышкиной-Тучковой. Древний род бояр Нарышкиных начал своё служение Великому князю Иоанну в 1463 г. и впоследствии играл видную роль в истории России. Достаточно вспомнить Наталью Кирилловну Нарышкину, мать императора Петра I. В детстве Маргариту воспитыва­ли в добрых традициях русской старины: в строгом благочес­тии, преданности Закону Божию, Церкви, Государю. К пят­надцати годам способная де­вушка свободно владела фран­цузским и немецким языками, хорошо рисовала, прекрасно играла на фортепиано и пела, была начитана в естественных науках. В 1806 году состоялось её бракосочетание с полков­ником Александром Алексее­вичем Тучковым.

На западных границах Рос­сии в это время разворачива­лись военные действия. Моло­дая женщина добилась монар­шего разрешения быть рядом с мужем во время похода рус­ской армии 1807 г. Она была сестрой милосердия. Она му­жественно разделяла все опас­ности и неудобства военной жизни. Главнокомандующий в своих донесениях в Петербург писал о Тучковой: "Солдаты на­зывают её своим ангелом-хранителем".

В 1807 году у Тучковых родил­ся сын. После начала войны с Наполеоном, ставший уже ге­нералом Александр Алексее­вич отправил супругу и сына в Москву к родителям. Сам же он геройски погиб в Бородинском сражении.

После утраты мужа и сына молитва и служение ближним стали единственным утешением Маргариты Михайловны. Подвиг её жизни свидетельствует: нет такого земного горя и несчас­тья, которое, если неотступно следовать за Христом, не пре­вратилось бы в горнюю ра­дость. Скоро к Спасскому хра­му на Бородинском поле стали стекаться девицы и вдовы, страждущие уединения и мо­литвы. Маргарита Михайловна не отвергала никого, утешала, наставляла, отдавая все силы своей любящей души сестрам во Христе. В 1838 году образо­вавшаяся община получила статус Спасо-Бородинского женского монастыря. 28 июня 1840 года монахиня Мария была возведена в сан игумении.

По образу жизни и духовно­му устроению Бородинский монастырь представлял собой христианское сестричество, здесь царил дух взаимной люб­ви, всепрощения и смирения. Своей праведной жизнью игумения Мария повторила подвиг праведных жен Святой Руси, в утрате своих супругов видев­ших Промысл Божий и призва­ние на узкий путь монашеско­го служения.

Небольшой домик игумении Марии всегда был открыт для посетителей. Сюда приходили не только сестры обители, но и крестьяне окрестных деревень - все, кому требовалась по­мощь. После блаженной кончи­ны игумении 29 апреля 1852 года на её могиле происходят чудотворения.

Перед нами история жизни, любви и верности благочести­вой русской женщины. В подви­ге молитвы, поста и заботы о близких совершала свой путь супруга и мать - Маргарита Михайловна Тучкова - игумения Мария. При видимой скорбно­сти прекрасна судьба всей семьи, трагически разъединён­ной во временной земной жиз­ни для благостного соединения в жизни вечной.

Чудны дела Твои, Господи!

Подготовила С. Елисеева

«Донские православные вести», № 4 (131) 2012 г.

 

 

На алтарь Отечества

 

О, край родной! - такого ополченья

Мiр не видал с первоначальных дней...

Велико, знать, о Русь твоё знаменье!

Мужайся, стой, крепись и одолей!

Ф. Тютчев

Во все века Русская Право­славная Церковь благословля­ла своих чад на защиту Отече­ства, на вооружённую борьбу за свободу и независимость Родины. Так было и после втор­жения в пределы России 600-тысячной армии Наполеона, кичившегося своей непобеди­мостью.

6/18 июля 1812 года Алек­сандр I обратился с воззвани­ем ко всем подданным: "Благородное Дворянское сосло­вие! Ты во все времена было спасителем Отечества. Свя­тейший Синод и Духовенство! Вы всегда тёплыми молитвами своими призывали благодать на главу России. Народ Рус­ский! Храброе потомство храбрых Славян! Ты неоднок­ратно сокрушал зубы устрем­лявшихся на тебя львов и тигров! Соединитесь все: со крестом в сердце и с оружием в руках, никакие силы человеческие вас не одолеют!"

Это был при­зыв к общенародному сопро­тивлению иноземным захватчи­кам. И народы многонацио­нальной России на этот призыв откликнулись. Свой весомый вклад внесли представители всех традиционных для России религий. Но надо осознавать, что тогда из 42 миллионов жи­телей страны подавляющее большинство составляли пра­вославные христиане. Поэто­му так велика значимость дея­ний именно Русской Право­славной Церкви во время Оте­чественной войны 1812 года, которая до революции имено­валась Великой Отечествен­ной.

Вслед за манифестом царя от 6 июля вышло воззвание Свя­тейшего Синода, в котором го­ворилось о справедливой вой­не в защиту Отечества, благо­словляемой Богом; о важной миссии, возложенной Богом на Россию, которой предназна­чено остановить завоевания французского императора и освободить Европу. Прихожа­не призывались "принять ору­жие и щит" и "охранить веру отцов". Православное духовен­ство обязывалось проводить деятельность, направленную на сплочение русского обще­ства и организацию движения сопротивления. И уже в первые недели войны народ испытал религиозный подъём; молитвен­ное воодушевление царило всюду. Молились о спасении от "галлов". Епископ Августин (Виноградский), руководивший Московской епархией, соста­вил молитву о спасении от "су­постатов", разосланную по всем епархиям. К 1812 году в России было около 27 тысяч православных церквей и 452 монастыря. Почти 35 тысяч свя­щеннослужителей в своих про­поведях призывали к защите Отечества.

Огромные надежды возлага­лись на Божию Матерь - Вла­дычицу. Казанским Её образом был благословлён в Казанском соборе Петербурга полково­дец Михаил Кутузов. Поистине потрясал душу молебен перед Смоленской иконой в канун Бородинской битвы. Участнику сражения поэту Ф.Н. Глинке при описании этого события удалось передать настроение, царившее при этом в русском лагере: "Духовенство шло в ри­зах, кадила дымились, воздух оглашался пением и святая икона шествовала. Сама со­бою, по велению сердца, сто­тысячная армия падала на ко­лени и припадала челом к зем­ле, которую готова была упоить досыта своей кровью. Везде творилось крестное знамение, по местам слышались рыдания. Главнокомандующий (М.И. Ку­тузов – Ред.), окружённый шта­бом, встретил икону и покло­нился ей до земли, его приме­ру последовал генералитет".

Богослужения и молебны, ре­гулярно проводимые полковы­ми священниками, поднимали моральный дух русской армии, укрепляли её мужество. Перед сражением, обходя позиции своих полков, священники на­поминали солдатам об их дол­ге и присяге. На поле брани под неприятельским огнём они напутствовали умирающих, а при необходимости воо­душевляли солдат лич­ным приме­ром - вставали с крестом в руке впереди полка, увлекая его в атаку. Около 200 священ­ников были при действующей армии. Каждый полк имел свою походную церковь и свою чти­мую икону, покровительницу воинской части. В 1812 - 1814 годах более 50 армейских свя­щенников погибли в боях и умерли от ран. Главной зада­чей военных священников было объяснить воинам священный характер этой войны в защиту Отечества. Каждый солдат дол­жен был твёрдо знать, что лю­бой погибший в этой справед­ливой войне - герой, и для со­отечественников, и для Церкви. Тысячи ратных подвигов право­славных воинов были лучшей оценкой деятельности священ­ников в войсках. Современники отмечали ог­ромное уважение и любовь, ко­торые имели военные священ­ники среди однополчан. Об этом, в частности, свидетель­ствуют награждения и церков­ные, и государственные. Это была не только оценка их лич­ного мужества, но и признание неоценимых заслуг всей Рус­ской Православной Церкви, её вклада в Победу. Но был пред­ставитель армейского духовен­ства, имя и подвиги которого во время Отечественной войны 1812 года навсегда останутся в памяти людей как самые яркие символы самоотверженного служения Богу и Отечеству. Это Василий Васильковский, свя­щенник 1-й Западной армии. Именно он стал первым в исто­рии России кавалером ордена Святого Георгия Победоносца - высшей военной награды того времени.

Защитниками Отечества ста­ли представители разных со­словий. Некоторые народные дружины возглавили церковные старосты и клирики. Война приобрела характер "священ­ной брани". Как бы символи­чески подчёркивая это, мос­ковский епископ Августин вру­чил ополчению хоругви. Импе­ратор Александр I понимал, что российская регулярная армия по своей численности не может противостоять армии Наполеона, и, следовательно, необходимо её увеличить за счёт ополчения. Объяснить на­роду необходимость этого им­ператор возложил на духовен­ство. Буквально в течение 1-2 месяцев в центральных губер­ниях были сформированы де­сятки полков народного опол­чения общей численностью около 250 тысяч ратников. На шапке каждого из них был на­шит христианский крест. В ополчение поступило 412 чело­век духовного сословия. Пе­ред выступлением в поход ду­ховенство служило молебен и вручало командирам отрядов иконы и освященные хоругви. При одержании над неприяте­лем побед приносимы были пе­ред иконами благодарствен­ные молебны.

На оккупированной терри­тории наполеоновская армия столкнулась с активным со­противлением мирного насе­ления. Среди партизан было немало церковнослужителей, которые часто являлись руко­водителями крестьянских отря­дов. Вступать в вооружённую борьбу с неприятелем их не­редко побуждало его варварское отношение к церковным святыням. Защищая храмы и церковное имущество, многие священники погибли.

Потери Церкви в результате войны были колоссальны. При входе в Москву врага начался страшный пожар. Он повредил 115 храмов, 12 храмов погиб­ли безвозвратно. Ущерб усу­губляли преступления оккупан­тов. Некоторые храмы они пре­вратили в казармы, конюшни и скотобойни. Начался неслы­ханный грабёж. Все 237 мос­ковских храмов были разграб­лены. Золотые и серебряные оклады гробниц, драгоценные кресты, лампады, подсвечники, древние царские врата хра­мов - всё было или уничтоже­но, или вывезено. Иконы были выломаны из иконостасов, многие сгорели в кострах. Пы­тались взорвать Успенский со­бор Кремля, колокольню Иван Великий, но они устояли. Мощи святителя Алексия, покоившие­ся в Чудовом монастыре, на­ходившимся на территории Кремля, были выброшены из раки. Из 70 гробниц в усыпаль­нице бояр Романовых в Ново­спасской обители осталось лишь 28. Около 40 тысяч пово­зок было при "Великой армии" Наполеона, когда та бежала из Москвы: многие из них были нагружены церковным доб­ром. Режим оккупации про­буждал самые низменные ин­стинкты. Поэтому от грабежа неприятельские солдаты часто переходили к прямому осквер­нению святынь: в качестве ми­шеней для стрельбы использо­вали лики святых.

Велик был материальный вклад Церкви. 1,5 млн. рублей (огромная по тем временам сумма) из общецерковной казны пошли на оснащение полков. Всё духовенство было призвано к пожертвованию деньгами и драгоценными ве­щами. Не иссякал поток по­жертвований от приходов и монастырей.

Но всё же главным было дру­гое! Это историческая миссия Русской Церкви как единственной в то время силы, ко­торая смогла вдохновить пра­вославный народ России всех сословий, сотни тысяч солдат и офицеров, армии ратников народного ополчения на са­моотверженность и подвиги в борьбе с иноземными врага­ми, покусившимися на родные города и сёла, на семьи, ма­терей, жён и детей, на святую веру дедов и отцов.

Многое связывает в памяти о войне российское общество XIX века и Церковь. Прах Ми­хаила Кутузова упокоился в Ка­занском соборе Петербурга, где он был благословлён на ратный подвиг. На Бородинс­ком поле для молитв о погибших был основан Спасо-Бородин­ский женский монастырь. У истоков Бородинской обители стояла Маргарита Тучкова. В пятую годовщину побе­ды заложили московский храм Христа Спасителя. Священный Синод создал особый чин, "благодарственного и молебного пения ко Господу Богу в день Рождества Христова и воспоминания избавления Цер­кви и державы Российския от нашествия галлов и с ними двадесяти язык". Эта традиция возродилась и в современной России: 25 декабря (ст. ст.) соверша­ется поминовение воинов, по­гибших в этой войне. Церковь всегда призывает соотече­ственников помнить героичес­кий подвиг наших предков, ко­торые в войне 1812 года и в пос­ледующих войнах отдали самое дорогое - свои жизни, защищая священные рубежи Отечества.

Подготовила С. Елисеева

«Донские православные вести», № 9 (136) 2012 г.

 

 

К 1150-летию образования государства Российского

 

Россия! Встань и возвышайся!

 

Сто пятьдесят лет тому назад эта дата была признана офици­ально в Российской империи, и в 1862 г. по повелению импера­тора Александра II было торже­ственно отмечено 1000-летие России.

Поэтому указ предшествующе­го президента Д. А. Медведева о проведении в 2012 г. празднества в честь 1150-летия Российской го­сударственности вполне логичен. Президент ёмко выразил и цель этого празднования: "дальней­шая консолидация российского общества". Понятно, что нынеш­няя дата является, прежде всего, поводом для популяризации оте­чественной истории. Почему же именно сегодня необходимо го­ворить об историческом просве­щении? Думается, ответ очеви­ден: сегодня подавляющая часть нашего народа не знает истории своей Отчизны.

Вопиющая историческая без­грамотность, ставшая у нас обыч­ным явлением, позволяет внедрять в сознание народа негативный образ России. Сегодня всем мыслящим и любящим свою Роди­ну людям стало очевидно, что русская история нуждается в за­щите. Ибо народ, не знающий своей истории, впадает в духов­ное и физическое рабство, а за­тем исчезает вовсе.

Но прежде, чем отстаивать российскую историю, надо отве­тить на вопрос: а что такое Рос­сия? Вопрос на самом деле чрезвычайно сложный, и ответ на него лежит в области духовно-­сакральной.

Безпристрастный анализ рус­ской истории убедительно пока­зывает, что главной направляю­щей силой и сверхзадачей на­шего государства всегда была духовная идея. "Святая Русь", "Москва - Третий Рим", "Право­славие, Самодержавие, Народ­ность" - все эти определения были не пропагандистскими фор­мулами дореволюционной Рос­сии, а смыслом её существова­ния, её сверхидеей, сверхзада­чей.

Россия - это, конечно, не Рос­сийская Федерация, не Советс­кий Союз и даже не Российская империя. "Перестали понимать русские люди, что такое Русь: она есть подножие престола Господня", - писал святой пра­ведный Иоанн Кронштадтс­кий. В этих словах заключается духовная составляющая России как исторического явления.

Если рассматривать феномен России как государства, то он, на наш взгляд, заключается в сле­дующем: верность Христу и сви­детельство о Нём мiру через го­сударство, построенное по принципу Небесного Иерусалима.

Конечно, это - идеал. В реальной жизни России случалось всякое, в том числе и серьёзные отступ­ления от идеала. Но он был тем критерием, по которо­му народ мог определять, правильно ли он живёт. Вплоть до начала ХХ века барометр русского само­сознания всегда верно указывал на отклонение от идеала, и народ через по­каяние возвращался на свой путь, предназначен­ный ему свыше. Отдельные люди могли полностью от­пасть от идеала Святой Руси, но такой человек от­вергался обществом, по­лучая от народа прозвища "вор" и "злодей". Русскими нас сделала Православ­ная вера. Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн (Снычёв) писал: "Чудо сопровождает Россию сквозь века. В конце Х века вошли в купель Святого Кре­щения племена полян, древлян, кривичей, вятичей, радимичей и иных славян. Вышел из купели - русский народ вопреки об­стоятельствам, условиям, возмож­ностям, выгоде, расчёту. С этого "вопреки" и начинается русская история".

Именно Православная вера "очистила, освятила и укрепила в нас любовь к Отечеству, сооб­щив ей высшее значение в люб­ви к вере и Церкви. Она вооду­шевила героев Донских и Не­вских, Авраамиев и Гермогенов, Мининых и Пожарских. Она вды­хала и вдыхает воинам нашим не­поколебимое мужество в бранях и освящает самую брань за Оте­чество как святый подвиг за веру Христову".

Православная государствен­ность превратилась в нашу ха­рактерную черту, в то, что отли­чало нас от других народов. Но сегодня отечественная истори­ческая наука преуменьшает или игнорирует роль и значение Пра­вославия в русской истории. Доктор исторических наук А. Н. Боханов верно отмечает: "Про­должаются попытки исказить рус­скую национальную память и вы­вести Православие за рамки Русской истории, хотя это совер­шенно невозможно! Ведь без Православия и вне Православия отыскать смысл в Русской исто­рии невозможно; без него она превращается лишь в скучный каталог мiровоззренческих пред­ставлений об истории опреде­лённых групп и лиц, лишённых воз­можности и способности вос­принимать Бытие Божие как объективную реальность".

Эта великая объективная ре­альность, вопреки всему, спаса­ла нас и от монголов, и от псов-рыцарей, и от Карла Шведского и от Наполеона. Вера в Бога вдох­новляла всех лучших людей Рос­сии на служение ей, будь то рат­ный подвиг, научная деятельность или художественное творчество. Тем безумнее звучат ныне голо­са некоторых т. н. "общественных деятелей", именующих Святое Православие "главной бедой" России, причиной "её отсталос­ти". Ненависть к Православию не­разрывно связана с ненавистью к России, что в свою очередь не­минуемо приводит к неприятию самодержавной монархии. Рус­ское самодержавие часто пред­ставляют как некий восточный деспотизм, ничем не удержива­емый и никем не ограниченный. Однако на самом деле понятие Самодержец имело самое тяж­кое, самое жёсткое ограниче­ние его власти - ограничение Верой, ограничение учением Цер­кви. Это означало полное само­отречение во имя России, абсо­лютную личную ответственность за всё, что в ней происходило, полную безкорыстность монар­шего служения.

Самодержавие являлось свое­образной формой русской де­мократии, то есть государствен­ного строя, воспринимаемого большинством нации как спра­ведливого. Царь отвечал за Рос­сию перед Богом, народ отвечал за Россию перед царём. В этой связи понятия политической и лич­ной свободы, столь важные для Запада, отходили в России на второй план.

Русская самодержавная мо­нархия - исключительное явление мiровой истории. Она не может быть поставлена в один ряд ни с республиканским, ни с тотали­тарным, ни с каким-либо иным светским государством. Потому что только между православной монархией и православной Цер­ковью может быть симфония вла­стей. Республиканская и тем бо­лее тоталитарная формы правле­ния не только не стремятся к ду­ховному процветанию человека, не только не пекутся о спасении его души, но часто относятся к этим вопросам враждебно.

Особое неприятие у противни­ков исторической России вызы­вает император Николай II, кото­рый сильно отличался от всех го­сударственных деятелей совре­менной ему эпохи. В нём удиви­тельным образом сочетались мудрость царя Соломона, кро­тость праведного Иова Много­страдального и готовность к му­ченичеству первых христиан. Православная монархия - это со­трудничество царя и народа, и если это сотрудничество исчеза­ет, то исчезает и монархия. Не Николай Александрович отрёкся от престола - большая часть на­рода вследствие духовного кри­зиса не захотела иметь царя. Ни­колай II лишь склонился перед Во­лей Божией, в точности как это сделал пророк Самуил, когда на­род не захотел больше видеть его судьёй: "И сказал Господь проро­ку Самуилу: послушай голоса на­рода во всём, что они говорят тебе, ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтобы Я не цар­ствовал над ними".

Святитель Николай Сербский писал в 1932 г.: "Если бы русский царь Николай II стремился к цар­ству земному, царству мелких личных расчётов, себялюбия, он и по сей день сидел бы на пре­столе в Петрограде. Но он выб­рал Небесное Царство, царство жертвы во имя Господне, царство евангельской духовности, за что и сложил свою голову, за что сло­жили головы его чада и миллионы подданных". Неприятие именно такого царя создавало условия для распространения различных измышлений о профессиональ­ных и человеческих качествах Го­сударя. Только маленький секу­ляризованный ум может рождать сегодня сентенции типа "Николай II проиграл страну". Для такого ума в "проигравших" будет и Сам Христос-Спаситель, Который от­верг помощь Всемогущего Отца во имя исполнения Его Святой Воли.

Может ли Россия снова стать империей? На наш взгляд, ответ на этот вопрос очевиден: Россия может быть только империей, ина­че она погибнет как цивилизация. Однако надо чётко определить­ся, что мы понимаем под словом "империя". Оно несёт в себе, прежде всего, духовный смысл. Империя в русском понимании, это конгломерат разных народов, отличных друг от друга по языку и вере, но признающих три скрепляющие основы: единого Державного Правителя, государ­ствообразующие нацию и веру, а также единство территории. В Российской империи все её на­роды были равны перед Богом, царём и законом. Всё это, вмес­те взятое, создавало особую русскую православную цивили­зацию. Многочисленные народы, живя в Российской империи, ни­когда себя не считали её коло­ниями и никогда ими не были. Сохраняя свою самобытность и культуру, народы империи назы­вали себя "русскими". Слово это означало не национальную, а ду­ховно-нравственную принадлеж­ность к определённой системе ценностей. Можно ли себе пред­ставить "французского алжирца" или "английского индийца"? В России же существовали рус­ский татарин, русский поляк, русский армянин, русский не­мец, русский еврей.

В 1917 г. мы отреклись от Богом предназначенного пути, мы раз­рушили империю, и от нас отвер­нулись все проживавшие в ней народы. Как только русский на­род согласился поставить зем­ное выше Небесного, то другие народы перестали видеть в рус­ских носителей сакральной вла­сти, в их представлениях русский народ стал таким же, как все, а значит служить стране, стержнем которого он являлся, стало нео­бязательно.

Российская империя и Совет­ский Союз имели в определён­ной степени территориальную преемственность, но в духовно-нравственном отношении они яв­лялись антиподами. К сожале­нию, нынешняя Российская Фе­дерация тоже до сих пор являет­ся не только правопреемником СССР, но во многом духовно-­нравственным наследником. А это значит, что пока мы не верну­лись к своим истокам, мы не вер­нулись в Россию.

Последствия развала империи в 1917 г. и даже квази-империи в 1991 г. тяжко сказались на жизни всех народов России, но больше всего на русском народе. Рус­ский Мiр искусственно раздроб­лен. На этом фоне враги истори­ческой России раздувают как местный, так и русский национа­лизм. Любой местный антирус­ский национализм, в какие бы одежды он ни рядился, является в первую очередь врагом своих собственных народов. Потому что крушение России как едино­го государства неминуемо при­ведёт к порабощению и гибели все народы, её населяющие.

Что касается русского нацио­нализма, то он может быть благо­творным только тогда, когда явля­ется частью державной право­славной идеологии. Вне её он становится местечковым лженационализмом, который обяза­тельно приводит, в том или ином виде, к фашизму, а значит, стано­вится врагом Российской госу­дарственности. Фашизм в любом его виде является такой же бого­борческой идеей, привнесённой с Запада, как и марксизм. Похо­же, что этого до сих пор не пони­мают сегодняшние националис­ты, вопящие: "Хватит кормить Кав­каз" и т.д. Такие примитивные ло­зунги находят поддержку у части нашей молодёжи, брошенной го­сударством в идеологическом плане на полный произвол. Опья­нённая безумством толпа кричит: "Москва для москвичей - бей хачей!", не зная, что слово "хач" на армянском языке означает крест. Таким образом, т. н. "рус­ские националисты" дословно призывают к следующему: "Мос­ква для москвичей - бей Крест"!

Спрашивается, что в этих людях осталось русского? В лучшем случае имя и фамилия.

Мы, русские, - имперский на­род и несём перед Богом ответ­ственность за те народы, кото­рые жили и живут вместе с нами. Любой, кто выступает за образо­вание т.н. "Русской республики", за отделение каких-либо терри­торий от России, есть вольный или невольный враг Российской го­сударственности.

Россия обречена или погиб­нуть, или вновь стать империей. Не для того, чтобы насильственно властвовать и повелевать чужими народами, а для того, чтобы про­тивостоять мiровой лжеимперии, которая стремится покорить весь мiр, навязать нам антихристиан­ские лжеценности, которые уже погубили некогда христианскую Европу.

В народном восприятии исто­рия состоит из мифов. Это совер­шенно естественно, т.к. не каж­дый человек способен восприни­мать научные исторические со­чинения, точно так же, как не каждый способен читать научные книги по физике или медицине.

Исторические мифы, при всём их многообразии, "сущностно разделяются на две группы. Одна включает мифы созидательные, другая - разрушительные". В Рос­сии определёнными силами в те­чение долгого времени народно­му сознанию навязываются раз­рушительные мифы, которые ста­ли основой "исторических" зна­ний значительной части нашего народа.

Известный исследователь док­тор исторических наук В. Р. Ме­динский (нынешний министр куль­туры - ред.) пишет: "Мифы рожда­ются в народном сознании. Но их порой используют и политики. А некоторые мифы специально со­здаются для ведения политичес­кой пропаганды. Целью создания подобных мифов является легити­мизация власти, полученной в ре­зультате переворота или револю­ции".

Последнее в полной мере от­носится к нашей истории. Разру­шение в феврале-октябре 1917 г. традиционной тысячелетней Рос­сийской государственности, свержение легитимной царской власти вынуждала сначала февралистов, а затем и большевиков создавать вымышленную исто­рию, которая оправдала бы ре­волюцию и делала её власть в сознании народа законной. С этой целью осуществлён полный слом всего традиционного пред­ставления народа о своей исто­рии.

Наше общество и политичес­кая элита никак не хотят расста­ваться с советским прошлым. Не с героическим подвигом нашего народа в советское время, а с советским идеологическим вос­приятием Отечественной исто­рии.

Без всякого преувеличения можно утверждать, что Русская история относится к числу наибо­лее оболганных явлений в исто­рии человечества. Задача вос­создания подлинной, многоцвет­ной и многомерной картины рус­ского исторического бытия срод­ни реставраторской: надлежит медленно, слой за слоем, сни­мать наслоения последующего времени, чтобы открыть во всей красоте первозданный образ России.

Закончим безсмертными сло­вами А.С. Пушкина: "Россия! Встань и возвышайся!"

Л.П. Решетников,

директор Российского институ­та стратегических исследований

"Русь Державная", № 5 2012 г.

«Донские православные вести», № 8 (135) 2012 г.

Русскому народу

 

Своим убожеством богатый,

Своей традицией силён.

Дух у российского собрата

Ещё никем не побеждён.

Не сдался в плен порабощённый

Поработителям народ.

С душой и совестью свободной

Живёт доселе вольно он.

Народ наш Русский, Православный.

Ему насилье и разврат

От пропаганды иностранной

Своею гнусностью претят.

Ему чужды чужие гимны

Какой-нибудь другой страны,

Впитал в себя он дух былинный

Своей глубокой старины.

И потому не примирится

Он с ложью вражьей никогда,

Свободный духом и в темнице

Сиять возможет, как звезда.

Вот потому народ наш русский

Воистину непобедим,

Несёт большие перегрузки.

Ему названье - Третий Рим.

 

Монах Иосиф, Задонск

«Донские православные вести», № 7 (134) 2012 г.

 

 

 

 

 

 

Константин Николаевич Ле­онтьев

(13.01.1833 г. - 12.11.1891 г.)

 

Константин Николаевич Ле­онтьев - выдающийся русский мысли­тель, писатель, дипломат, медик. Окончил медицинский факуль­тет Московского университета. Во время Крымской войны слу­жил военным врачом. Десять лет его жизни (1863-1873) были отданы дипломатической рабо­те в Турции. В середине 1870-х годов, дав обет в случае выздо­ровления после тяжёлой болез­ни посвятить свою жизнь Богу, Леонтьев по нескольку месяцев жил в монастырях - на Афоне, в Николо-Угрешской обители под Москвой, в Мещовском мона­стыре и в Оптиной пустыни.

Именно здесь он прожил не­сколько лет, здесь сложил бре­мя ошибок и грехов молодости, которые он искупал болезнями и искреннейшим покаянием. В Оптиной пустыни Леонтьев по­селился в марте 1887 г. А 23 августа 1891 г., тяжело больной, он принял монашеский постриг с именем Климент, перебрался в Сергиев Посад, где и скон­чался от воспаления лёгких.

Константин Николаевич был человеком исключительной глубины и блеска ума. Между тем он при жизни не встретил в рус­ском обществе ни признания, ни понимания.

"Может быть, после моей смерти обо мне заговорят, - сказал он, - а ве­роятно, теперь на земле слава была бы мне не полезна, и Бог её мне не дал". Русский писа­тель В.В. Розанов выразился о нём так: "Прошёл великий муж по Руси и лёг в могилу. Ни звука при нём о нём".

Какая же была тому причина? Тот же Розанов в статье, посвя­щённой 20-летию со дня его смерти, говорит о нём: "Нрав­ственная чистота Леонтьева - что-то единственное в нашей литературе! Все писатели име­ют свойство быть несколько "себе на уме", юлить между ду­шой своей и массою публики, между своим литературным кружком и ночными думами "про себя": ничего подобного не было у Леонтьева".

"Прорицатель грядущего Рос­сии", "неузнанный гений" - так определяют своеобразие леонтьевского таланта. Он глубо­ко понимает современную ему жизнь, её проблемы и прозре­вает судьбы России. Констан­тин Леонтьев всю жизнь посвя­тил защите самобытности Рос­сии, считая её истоком визан­тийские церковные и государ­ственные начала. Философ од­ним из первых наряду с нацио­нально-славянской идеей ввёл понятие "византизма", то есть идеи самодержавной монар­хии. Он придавал огромное значение признаку националь­ного, которое было для него синонимом творческого нача­ла. Обладая способностью ви­деть причины и следствия мно­гих исторических явлений, Леонтьев шокировал либеральных современников своими полити­ческими пророчествами.

Бер­дяев, русский философ, гово­рил о нём: "Он острее и яснее других почувствовал антихрис­тову природу революционного гуманизма с его истребляющей жаждой равенства". В нашу эпоху наступающего глобализ­ма актуально звучит проповедь К. Леонтьева о "среднем евро­пейце как идеале и орудии всемiрного разрушения".

Интерес к полузабытому име­ни мыслителя вспыхнул в XX веке, когда многие из его про­рочеств стали сбываться. Воз­вращение к Православию сей­час есть вопрос нашего выжи­вания. От того, станет ли Рос­сия православной или нет, за­висит само её существование. Об этом с гениальной прозор­ливостью писал К.Н. Леонтьев: "Церковь вечна, но Россия не вечна, и, лишившись Правосла­вия, она погибнет. Не сила Рос­сии нужна Церкви, а сила Цер­кви необходима России".

Не признанный никем, кроме нескольких ближайших друзей, измученный и больной, Леонть­ев нашёл душевный покой, лишь поселившись в Оптиной пусты­ни. Годы жизни здесь были са­мыми мирными и покойными. Он нашёл покой и умиротворение у ног старца Амвросия. Зная, что отец Климент неспособен подвизаться в Оптиной пустыни в качестве рядового оптинского монаха, он отправил его в Троице-Сергиеву лавру. Про­щаясь, старец Амвросий ска­зал ему: "Мы скоро увидимся". Преподобный Амвросий Оптин- ский скончался 10 октября 1891 г., а 12 ноября того же года последовал за ним его пострижник отец Климент. Вечная ему память!

 

Подготовила С. Елисеева

«Донские православные вести», № 11 (126) 2011 г.

 

 

Храм, которого нет с нами

 

Город Александровск-Грушевский (ныне город Шахты) был славен своими храмами. Самым величе­ственным из них был Петропавловс­кий собор, на месте которого ныне мрачно возвышается памятник тому, чьей злой волей были разрушены тысячи православных церквей. Не удивительно ли это - центр духовной жизни, созданный усилиями заме­чательных священнослужителей, среди которых поистине красуется имя священномученика Захарии Лобова, служившего в Петропавлов­ском соборе более 10 лет, стал центром, ознаменованным полити­кой бездуховности и уничтожения веками накопленных ценностей русского народа.

Вспоминая память свв. первовер­ховных апостолов Петра и Павла, в чье имя был освящен Петропавлов­ский собор Александровск-Гру- шевского, мы должны обратиться к истории этого храма и не забывать тех людей, которые создавали его духовное наследие.

 

Деревянное здание Петропавловской церкви

 

Петропавловская церковь Грушевского горного поселения начала строиться 5 июля 1854 года по ини­циативе и на средства углепромыш­ленников. Во время строительства храма, которое продолжалось семь лет, богослужения соверша­лись во временном молитвенном доме. Первыми клириками Петро­павловской церкви стали священ­ник Федор Быстров и дьячок Антон Данилович Сербинов.

В 1861 году состоялось освящение однопрестольной Петропавловской церкви Грушевского горного посе­ления. По описанию клировых ведо­мостей, она выглядела так: "Здани­ем деревянная на каменном фун­даменте в столбах, с таковою же колокольнею, ощелеванная как снаружи, так и внутри, покрытая железом". Иконостас для этого хра­ма был заказан в Москве.

К концу 1880-х годов деревянное здание Петропавловской церкви стало "малопоместительным" для прихожан, и был поднят вопрос о строительстве новой каменной цер­кви. К этому времени Грушевское горное поселение было преобра­зовано в город Александровск-Гру- шевский, и Петропавловская цер­ковь стала центральным городским храмом.

После освящения каменного зда­ния Петропавловской церкви дере­вянное здание церкви, по сообще­нию донского дореволюционного историка А.А. Кириллова, было пе­ренесено на Сенную площадь и ее стены были обложены кирпичом.

 

Каменная Петропавловская церковь

 

Петропавловская каменная цер­ковь была построена и освящена в 1899 году рядом со старой деревян­ной церковью, которая позже была перенесена. Храм строился из камня, добытого в станице Кривянской. Как сообщает документаль­ный источник, "граждане Кривянской станицы, проникнутые благим желанием оказать помощь жителям гор. Александровска-Грушевского при постройке последними новой церкви в их городе, с приделом в честь св. ап. Филиппа для увекове­чения памяти о бракосочетании ныне благополучно царствующего государя императора Николая Александровича, постановили раз­решить означенной строительной комиссии добывать в юрту назван­ной станицы камень, сколько тако­го потребуется, но с тем, чтобы до­быча камня была окончена к 1 мар­та 1896 года".

В новом храме было три престо­ла: главный престол во имя свв. пер­воверховных апп. Петра и Павла, придельный престол во имя св. ап. Филиппа, освященный в честь этого святого "для увековечения памяти о бракосочетании ныне благополуч­но царствующего государя импе­ратора Николая Александровича" и другой придельный престол - в честь иконы Божией Матери Одигитрия.

5 февраля 1913 года указом Св. Синода на имя Высокопреосвященнейшего Владимира (Сеньковского) (№ 2291) Петропавловская церковь г. Александровск-Грушевского была переименована в собор.

Будучи центральным храмом бога­того углепромышленного центра на Дону, Петропавловский собор был одним из самых богатых церквей во всей Области войска Донского. Помимо значительных церковных ка­питалов, составившихся из частных пожертвований "на вечное помино­вение", ему принадлежало и значи­тельное недвижимое имущество. Так, в 1911 году к зданиям, принад­лежащим Петропавловской церкви относились: кирпичная лавка, кры­тая листовым железом; каменный пя­тиоконный дом, крытый железом для 2-й Александро-Грушевской цер­ковно-приходской школы; два ка­менных домика, крытых соломой, пожертвованных вдовой Герасимо­вой; три церковных дома для свя­щеннослужителей (построенных и приобретенных частично на сред­ства церкви и частично на средства жертвователей в 1873, 1883, 1899 и 1909 годах). В библиотеке собора насчитывалось 156 томов, предназ­наченных для чтения.

 

0 священниках Петропавловского собора

 

В соборе служили замечательные священники, бывшие, по многочис­ленным свидетельствам, любимыми народом пастырями. Вот их имена: свящ. Феодор Быстров, свящ. Мит­рофан Киреев, свящ. Симеон Поно­марев, свящ. Николай Рукин, свящ. Антоний Манохин, свящ. Михаил Киреев, свящ. Петр Нектаревский, свящ. Захарий Лобов, свящ. Гаври­ил Руднянский, свящ. Александр Куреннов, свящ. Димитрий Сереб­рянский, протоиерей Василий По­пов, свящ. Семен Соколов, свящ. Константин Гиляревский, свящ. Ва­силий Иеремиев, свящ. Федор Ша­повалов.

 

Петропавловский собор - центр духовности и образования

 

Петропавловский собор был не только центром духовной жизни Александровск-Грушевского, но и центром образования. До установ­ления советской власти на Дону в 1920 году, в приходе Петропавловс­кой церкви в Александровск-Грушевском и на близлежащих рудни­ках было открыто и успешно дей­ствовало при участии священнослу­жителей и церковнослужителей это­го храма 12 приходских училищ: Первое городское приходское мужское училище; Второе городс­кое смешанное приходское двух­классное училище; городское женское приходское училище; Ремес­ленное училище; Мещанское сме­шанное приходское училище; при­ходское училище на руднике РОПиТ; Женская прогимназия; Мужс­кая гимназия; приходское началь­ное училище на руднике Кошкина; Власовское народное начальное училище на руднике Азовской угольной компании; приходское смешанное училище на руднике Грушевского Горнопромышленного Товарищества; 5 церковно-приход­ских школ и одна частная домаш­няя школа грамоты М.В. Камышевой. В 1907 году в г. Александровск-Гру- шевском была открыта церковно­учительская школа, для которой было выстроено собственное зда­ние.

 

Последние годы Петропавловского собора

 

Петропавловский собор в ходе процесса отделения Церкви

от го­сударства

20 января (2 февраля) 1918 года был принят и 23 января (5 февраля) опубликован Декрет Совета Народ­ных Комиссаров Российской Рес­публики "Об отделении Церкви от го­сударства и школы от Церкви". Со­гласно этому Декрету, церковное здание и все церковное имущество, включая земли, недвижимое имуще­ство и церковные капиталы, было "национализировано", т.е. призна­но принадлежащим исключительно советскому государству. Община верующих, при определенных усло­виях, могла заключить с советскими органами власти на местах договор на аренду церковного здания и бо­гослужебного имущества.

На Дону процесс национали­зации церковного имущества, назы­ваемый процессом отделения Цер­кви от государства, начался после окончательного установления со­ветской власти в 1920 году. Договор "об отделении Церкви от государ­ства" был подписан с общиной Пет­ропавловского собора 23 апреля 1922 года. В договоре значилось: "Мы, нижеподписавшиеся гражда­не г. Александровск-Грушевского Шахтинско-Донецкой губернии... заключили настоящий договор с Шахтинским волостным Советом рабочих и крестьянских депутатов в лице его уполномоченного пред­ставителя Черникова Федора Изо- симовича в том, что сего числа 23 апреля месяца 1922 года приняли от Совета рабочих и крестьянских де­путатов в бессрочно-бесплатное пользование находящийся в г. Шах­ты Петропавловский собор богослу­жебное здание (с богослужебными предметами)...".

В 1922 году из Петропавловско­го собора, как и из других храмов Донской области, были изъяты цер­ковные ценности.

 

Закрытие Петропавловской церкви

и ее переоборудование в музей

 

В 1924 году началась "подготов­ка" к закрытию церквей в г. Шахты. Это выразилось в действиях Ликвидкома при шахтинском Окрисполкоме, который в июне 1924 года на­чал проверку церковного имуще­ства пяти шахтинских церквей. В Пет­ропавловском соборе при провер­ке было обнаружено в несгорае­мом шкафу имущество, "скрытое" от "оценки и заприходования в опись церковного имущества". Каким об­разом комиссия поняла, что не впи­санное в опись и хранящееся в не­сгораемом шкафу, который был от­крыт по требованию комиссии, цер­ковное имущество было именно "скрыто", остается неизвестным. Скорее всего, это был искусствен­но созданный со стороны комис­сии прецедент для передачи дела в прокуратуру.

22 октября 1924 года на оче­редном заседании Окрликвидкома слушался "материал по расследо­ванию милицией о недостающем и излишествующем имуществе в трех религиозных общинах г. Шахты, со­гласно проверочных актов: Петро­павловской, Покровской, Алексан- дро-Невской церквей". В результа­те "слушаний", этот "материал" был направлен окружному прокурору для "привлечения виновных к ответ­ственности". Акт об обнаружении "скрытого" имущества Петропавлов­ской церкви был направлен окруж­ному прокурору позднее, после 15 января 1925 года.

В период с 1925 по ноябрь 1929 года было принято решение о зак­рытии Петропавловского собора. Каким образом это решение обосновывалось, и явилось ли причиной закрытия найденное "скрытое" иму­щество в несгораемом шкафу хра­ма, а также когда прекратились богослужения, остается неизвест­ным. Сохранился лишь документ о том, что по данным городского от­деления милиции, перед закрытием Петропавловского собора числен­ность его прихода составляла 450 человек.

28 ноября 1929 года комиссия "по приему имущества бывшего Пет­ропавловского собора" сдала при­нятое имущество Петропавловско­го собора Шахтинскому Отделению Госбанка для отсылки в Москву. По подсчету Правления Госбанка, "среди изъятого имущества собора оказалось следующее количество ценностей:

- лом серебра весом 21 395 грамм

- серебро в изделиях весом 7420 грамм

- лом золота весом 33 грамма

- 2 иконы с ценными камнями в футлярах, в коих один запаян и один под замком весом 16 725 грамм

- риза с иконы из жемчуга весом 50 грамм".

Имущество Петропавловского собора, не предназначенное для отправки в Москву, было взято на учет как госфондовое 30 ноября 1929 года. Тогда же, 30 ноября 1929 года, на хранение Шахтинскому складу Рудметаллторга "до особого распо­ряжения" было сдано "громоздкое" имущество Петропавловского со­бора: "цветной металл, покрытый по­золотой в количестве 22 кг, гробни­ца деревянная с позолотой с трех сторон 63 кг, рамы, куски багетов деревянные с позолотой в погонных метрах 221 метр 168 кг".

 

Разрушение Петропавловской церкви

 

После закрытия собора и сда­чи его имущества государству, встал вопрос об изыскании средств на переоборудование храма в му­зей. Закрытие и переоборудование Петропавловского собора г. Шах­ты носило, безусловно, политичес­кий и пропагандистский характер. Окружной исполнительный комитет придавал большое значение ско­рейшему переоборудованию со­бора в музей, скорее всего, в це­лях антирелигиозной пропаганды. Но средств на эти цели найти со­ветскому правительству не удалось. Для новой власти оказалось проще разрушить храм, что и было сдела­но в 1930-х годах. Кирпич из стен Петропавловского собора пошел на отмостку двора городской инку­баторной станции на ул. Шевченко.

На месте же Петропавловского собора было построено здание По­литехнического института и водру­жен памятник вождю мирового про­летариата В. Ленину.

Так закончилась история заме­чательного памятника архитектуры и центра духовной жизни г. Александровск-Грушевского (Шахты). После его разрушения община Пет­ропавловской церкви не возобнов­ляла свою деятельность. Иссяк род­ник духовности, и только в некото­рых людских душах продолжала теп­литься Божественная благодать, ведя их ко спасению и обличая обе­зумевший мир.

До сих пор наше отечество пожинает плоды деяний безбожной власти, которая стала управлять страной вследствие кровавого пе­реворота 1917 года. Утвердилась эта бесовская власть на крови рус­ских людей, развязав гражданскую войну и устроив красный террор. Миллионы людей были казнены от рук красных палачей или "красных дьяволят", как они сами себя назы­вали, не скрывая того, кому они слу­жат. А уничтожены были эти люди за то, что не стали предателями: не отреклись от Бога, не нарушили при­сяги, не стали служить сатане.

И вот уже в наше время мы ви­дим, как в центре города на бывшей Соборной площади, где когда-то возвышался величественный Петро­павловский собор стоит памятник тому, кто разрушал храмы, уничто­жал верующих и вообще всех не­согласных людей. Получается, что мы, осознанно или нет, возвеличи­ваем палача, поклоняемся ему. Страшное дело, когда побежден­ный народ прославляет своего по­бедителя.

Мы должны осознать на духов­ном уровне суть происходящего и не быть рабами того, чей отец - дья­вол, не поклоняться ему. Без этого осознания наше общество вряд ли сможет духовно возродиться, и мы так и будем пожинать плоды безбож­ной жизни. Нам необходимо вос­становить духовную и историчес­кую справедливость - убрать с пло­щади памятник Ленина и восстано­вить разрушенный храм. А если не хватит сил, то хотя бы поставить ча­совню в память о величественном соборе первоверховных апостолов Петра и Павла, и о грехе Богоотступ­ничества нашего народа.

Иерей Михаил Борисенко

 

Струился колокольный звон,

Но, даже самый тихий, он

Кому-то не давал покоя.

А золотые купола

Кому-то черный глаз слепили:

Ты раздражала силы зла

И, видно, так их доняла,

Что ослепить тебя решили. Россия...

Разверзлись с треском небеса,

И с визгом ринулись оттуда,

Срубая головы церквям

И славя красного царя,

Новоявленные иуды.

Тебя связали кумачом

И опустили на колени,

Сверкнул топор над палачом,

А приговор тебе прочел

Кровавый царь - великий... гений. Россия...

Игорь Тальков (+ 1991 г).

 

В.И. Ленин любил повторять: "Пусть девяносто процентов русского народа погибнет, лишь бы десять процентов дожили до мировой револю­ции" (цитируется по книге "Истоки зла", стр.74).

«Донские православные вести», № 7 (134) 2012 г.

 

 

Молитва за усопших

 

Из жития святителя Фи­ларета, митрополита Мос­ковского (+ 1867 г.)

 

Был в Москве, в церкви у Де­вичьего поля (прилегающего к Новодевичьему монастырю) священник, страдавший запо­ем... Терпели его прихожане, но, наконец, стало невтер­пёж, и было доведено до све­дения святителя Филарета, Митрополита Московского, о пороке священника и о вели­ком соблазне, производимом в приходе. Митрополит Фила­рет был человек очень стро­гий и требовательный, а предъявленные обвинения были так несомненны, и вред, приносимый священником, столь велик, что Митрополит решил удалить его из прихода и запретить в священнослужении.

Ночью ему снился страш­ный сон. Его окружали какие-то неизвестные люди страш­ного вида, убогие, со следа­ми страшных ран, некоторые сильно опухшие, как утоплен­ники, точно вставшие из гро­бов, погибшие "нечаянною смертию" покойники. Все они настоятельно требовали от Митрополита, чтобы он не трогал того священника. После этого сна Митрополит про­снулся и, не желая ему подда­ваться, встал и направился в кабинет к письменному столу, чтобы написать решённую с вечера резолюцию. Но и тут какая-то неведомая сила ос­тановила его руку, уже дер­жавшую перо.

И снова повторился тот же сон. Странные люди с всё большею настойчивостью тре­бовали от него, чтобы он ос­тавил священника на месте. "Он нам нужен, - кричали они с выражением страдания, - он за нас молится".

Когда он вновь уснул, сон повторился третий раз.

Митрополит Филарет не­вольно призадумался над этим троекратным сном. Ран­ним утром он послал за свя­щенником, требуя его немед­ленно к себе. Священник явился. Митро­полит рассказал ему о жало­бах на него прихожан и о сво­ём решении удалить его. Свя­щенник не защищался, не оп­ровергал обвинений, а только смиренно повторял:

- Виноват, Владыко.

- Но за тебя есть ходатаи. За тебя усиленно просят, - гово­рил Митрополит, пронзая свя­щенника невыносимо острым взглядом своих глаз.

- В тебе должна быть какая-нибудь тайная добродетель. Ты дол­жен мне сказать о ней. От­кройся мне, как на духу.

- Какие же у меня доброде­тели, Владыко? - отвечал свя­щенник.

- Весь я во грехах, до­стоин кары. Одно есть у меня сердечное движение: мо­люсь за усопших. Не только за прихожан моих. Но как услы­шу об одиноком человеке, который не оставил никого, кто бы мог о нём молиться, или встречу одинокие дроги с по­койником из больницы, или прочту в газете о нечаянной смерти - стараюсь запомнить имя, записываю и поминаю.

- Благо творил. Ты за них мо­лился, а они о тебе предста­тельствуют и требуют, чтобы я оставил тебя в той же церкви молиться за них. На этот раз прощаю тебя.

Митрополит долго наставлял священника и с миром отпус­тил его. После этого священник со­вершенно исправился: бросил пить и, помня в душе те за­датки доброго пастырства, ко­торые раньше побуждали его молиться за незнакомых ему усопших, стал прекрасным священником.

Е. Поселянин

«Донские православные вести», № 11 (138) 2012 г.

 

 

Непрестанно молитесь!

 

Наш дедушка Вася дожил до глубокой старости и умел всегда сохранять в душе мир и покой. Он никог­да ни с кем не ссорился, и поэтому с ним легко было жить. Но как и во всех семь­ях, у нас тоже случались и беды, и неприятности. И тог­да дедушка вместе со все­ми принимал живое участие в решении непростых про­блем, и покой в семье вос­станавливался. Учил нас дедушка и вере в Бога. Один из его рассказов я запомнил и передаю его здесь без всяких изменений и дополнений.

- Когда я был молодым, - рассказывал нам дед, - то мало верил в Бога. Вспоми­нал о Нём главным образом на Пасху да на Рождество. И почти никогда не молился. Так, изредка, когда сделаю что-нибудь хорошо, то ска­жу: "Ну, слава Богу!" Да пе­ред очень трудным и опас­ным делом произнесу: "Гос­поди, помилуй!" Вот, пожа­луй, и все молитвы, которые я знал. Иногда открывал Биб­лию и читал из неё несколько страниц, всякий раз вос­хищаясь мудростью этой книги. А потом жизненная суета поглощала меня цели­ком, и я надолго забывал о Боге.

Однажды, открыв перед сном Евангелие, я прочитал слова апостола Павла: "Не­престанно молитесь!" И ус­мехнулся:

- Как же это так? Молиться целый день, да ещё не пере­ставая? А когда же дела де­лать? Это хорошо монахам в монастырях постоянно мо­литься, а простым людям ни­как невозможно.

Но шли годы. Я всё больше приходил к Богу и однажды понял правду и мудрость слов апостола Павла, ведь часто, когда просыпаешься утром, то на душе бывает какое-то безпокойство, а иногда даже и уныние. А начинаешь молиться - и на сердце становится спокой­но, и тоска проходит. Обду­мываешь дела, которые предстоит сделать в этот день, и настроение стано­вится совсем хорошим. А когда помолишься перед едой, то улучшается аппетит. И если ещё и перекрестишь­ся после еды и поблагода­ришь Бога за то, что насытил тебя, то совсем хорошо себя почувствуешь.

А как полезно бывает пе­ред каким-нибудь важным и непростым разговором с начальником, перед тем как войти к нему в кабинет, про­изнести простые и короткие слова: "Ну, с Богом!" И всё, разговор на высоком уров­не пройдёт у вас как нужно, и вы расстанетесь со сво­им начальником довольные друг другом.

Иногда среди дневной су­еты почувствуешь вдруг ка­кое-то непонятное безпокойство и раздражитель­ность, то тоже нужно помо­литься. И на душе станет хо­рошо и легко, и говорить бу­дешь со всеми спокойно и мудро, не обвиняя и не раз­дражаясь, с любовью. А если не успокоишь своей души молитвой, то будешь в общении с людьми недо­брым и конфликтным. Но иногда день выдаётся такой сложный и напряжённый, что бывает мало помолиться один или два раза. И тогда приходится то и дело повто­рять про себя: "Господи, по­моги!" или "Боже, будь мило­стив ко мне, грешному!". И, глядишь, все сложные нагро­мождения дел начинают по­немногу исчезать, и всё расставляется по своим ме­стам и как нужно.

А бывает, едешь с работы домой в метро, усталый и раздражённый от всяких дел и переживаний, которые произошли за день. И тут вдруг кто-нибудь толкнёт тебя в плечо. Он, конечно, толкнул случайно, задумался, бед­няга, о каких-то своих не­приятностях и спохватился только когда ему пришла пора выходить, а двери вот- вот захлопнутся. Он бросил­ся к выходу и толкнул тебя. Но ты взрываешься и готов об­ругать его, чтобы научить вежливости. Но, немного по­думав, сдерживаешься и произносишь про себя: "Да Бог с ним!" И вся обида про­ходит, и едешь дальше спо­койный и умиротворённый.

Или когда придёшь с ра­боты домой, жены ещё нет, и одна только тёща ходит сердитая и с тобой не раз­говаривает. И опять ска­жешь про себя: "Господи, прости и помилуй её, греш­ную!" И вот уже прошла вся обида на её неразговорчи­вость, и сам заговоришь с ней о чём-нибудь хорошем. И глядишь, тёща разговори­лась, заулыбалась и тоже начала с тобой ласково бе­седовать.

А как бывает хорошо по­молиться перед сном! Ведь за целый день столько испы­таешь волнений и неприят­ностей, что лежишь полчаса, час и всё прокручиваешь в голове случившиеся ссоры и конфликты и думаешь: "Ну что же это я никак не могу уснуть?" А потом и вспом­нишь, что забыл помолиться перед сном. И начинаешь молиться, повторяешь одну за другой свои любимые молитвы и не заметишь сам, как заснёшь. Вот и получается, что мо­лился ты весь день и почти непрестанно, как и учил апостол Павел. И времени на это потребовалось со­всем мало, и молитвы не только не мешали твоим де­лам, но, наоборот, помога­ли делать всё мудро и спо­койно.

Андрей Романович Зенков, "Русский Дом" № 9, 2012 г.

«Донские православные вести», № 11 (138) 2012 г.

 

 

Притворство нам пути к Богу не дает

 

Митрополит Антоний Сурожский рассказывал, как пришёл к нему один человек и в слезах просил показать ему Бога, ибо, не видав Его, говорил он, ве­рить не может, и без Него жить не может, больше двадцати лет Его ищет и не может встретить. Продолжим словами владыки (Школа молитвы. Клин, 2000).

Я тогда ему сказал: «А заду­мывались ли вы над тем, как милостив Бог, что до сих пор Он никогда не встал перед вами во весь рост и не потребовал отчёта о том, чем полна ваша жизнь и чем полна ваша душа?». И он мне ответил: «Душа моя полна только жаж­дой встречи с Ним». Я тогда помолился и говорю: «Если даже я мог бы вам показать Бога, вы не могли бы Его ви­деть». Он возразил: «А докажи­те! Что между мной и Им, какая преграда?». Я ему тогда поста­вил вопрос, который с тех пор часто-часто ставлю людям: «Есть ли в Священном Писании какой-нибудь рассказ, или ме­сто, или изречение, которое волнует вас больше всего?». И без колебаний он мне сказал: «Да, в восьмой главе Евангелия от Иоанна рассказ про жен­щину, взятую в прелюбодеянии. Это меня трогает и волнует, как ничто...».

И тогда я ему предложил не­сколько минут подумать и себе представить: я, я вернулся в этот день, описанный в Еванге­лии, присутствую при том, что совершается. Кто я? Всепро­щающий, всё понимающий, способный спасти всякого Христос? Или эта женщина, которая вдруг видит, что такое грех, видит, что действительно грех есть смерть и ужас, и стыд, и страх? Или один из апо­столов, который с надеждой ждёт, что невозможное случит­ся, что Спаситель скажет такое слово, от которого пройдёт ужас и начнется весна веч­ная? Или один из тех, которые уже стоят с камнями, - кто я та­кой?

Он подумал несколько мгно­вений и ответил: «Я вижу себя единственным иудеем, кото­рый не ушёл бы по слову Хрис­тову и побил камнями эту жен­щину...».

Я тогда ему сказал: «Благо­дарите Бога, что Он не даёт вам с Собою встретиться. Вы Его не только видеть не може­те, у вас ничего с Ним общего нет; если бы вы Его увидели, это был бы последний над вами суд, потому что суд без милос­ти не оказавшему милости» (Иак. 2, 13). Он ушёл. С тех пор прошло восемнадцать лет. Я его крес­тил два года тому назад. Но ше­стнадцать лет он боролся и ис­кал, и наконец стал на место женщины, той, которая знала, что она согрешила, что нет ей прощения, нет ей оправдания, и которая приняла оправдание кровью Христовой и прощение как чудо.

Вот почему так часто мы не можем встретить Господа. И ещё - разве мы не приходим к Богу часто как ряженые (то есть стараясь казаться такими, какими мы не бываем, попро­сту притворяясь). Притворство же нам пути к Богу не даёт.

«Непридуманные рассказы», М., 2003 г.

«Донские православные вести», № 10 (137) 2012 г.

 

 

Учение и труды земные

 

Говорят, что исполнение нами воли Божией может быть упо­доблено трудам человека, си­дящего в лодке и держащего в руках два весла. Станете гре­сти одним веслом вместо двух - и тотчас лодка начнёт вращать­ся вокруг собственной оси. Для мерного поступательного дви­жения необходимо пускать в дело оба весла, и притом одно­временно. Вот почему ещё из глубокой древности до нас до­носится призыв мужей умудрён­ных: "Ora et labora", что в пере­воде с латыни означает: "Мо­лись и трудись!" Заметим, что молитвой предваряется всякое благое дело, ибо, как справед­ливо утверждает русская по­словица, "Без Бога не до поро­га". Именно Он, Господь, пода­ёт нам все необходимые силы к достижению успеха.

Но "под лежачий камень вода не течёт". Как ни хороша и полезна сама по себе молит­ва, ею одной удовольствовать­ся мы никак не можем. Никто за нас и вместо нас наших дел не переделает. Посему "на Бога надейся, сам же не плошай". Молись и трудись! Главный труд, к которому призваны мы в дет­стве, отрочестве и отчасти юно­сти, - это, безспорно, учение.

Вспомните, Господь нередко называет Своих последовате­лей учениками. Это особенно приятно слышать тем из нас, кто изо дня в день идёт проторён­ной тропой в школу или гимна­зию, лицей или училище, где приходится проводить (и наде­емся, не без толку) большую часть дня. Во многом сказанное о мо­литве приложимо и к учению, ибо внимательность и постоян­ство в занятиях составляют доб­рую половину успеха. Из этих двух ученических добродете­лей складывается прилежание - свойство, необходимое юно­му христианину.

Однако сколько препятствий встаёт на пути совестливого ученика! Особенно сильной помехой может оказаться об­щение, часто вынужденное, с иными друзьями-сотоварищами, которые, к сожалению, не дружат ни с молитвой, ни с уче­нием. Такие Митрофанушки ни сами не учатся, ни другим учить­ся не дают. А ведь дурной при­мер заразителен! Когда рядом высмеивают то, что достойно уважения, тогда, поддавшись по слабости души общей атмос­фере разгильдяйства и легко­мыслия, и прилежный ученик почувствует охлаждение к глав­ной своей обязанности. Вот почему Христос говорит в Еван­гелии: "И если правая твоя рука соблазняет тебя, отсеки её..." Правой рукой (десни­цей) здесь назван не член тела, но близкий тебе человек, кото­рый, рассчитывая на твою дружбу, не только не является примером совестливого отно­шения к ученическим обязанно­стям, но, скорее, служит источ­ником соблазна для благона­меренных учеников. Отсечь правую руку на образном язы­ке Евангелия означает разор­вать общение с таковым или, по крайней мере, отдалиться от него. Подобное мудрое и му­жественное действие будет иметь благотворные послед­ствия для всех. Прилежный по­лучит, наконец, возможность набирать знания, а расслаб­ленный и ленивый, быть может, устыдится и исправится, видя, что из-за своих пороков он те­ряет лучших друзей.

Ещё хочется сказать вот о чём. Как бы хорошо нам ни пре­подавали дисциплины в школе, какими бы достоинствами ни обладали наши учителя, без собственного увлечения учени­ем, тем или иным предметом, без самостоятельного желания постигать новое мы ничего не достигнем. Там, где угас внут­ренний огонёк любознательно­сти, где не видно пытливого ума и настойчивой воли, - настоя­щего успеха не жди. Учиться чему-нибудь и как-нибудь - удел незавидный.

Давно сложена пословица: "Корень учения горек, а плод его сладок". Как, к примеру, обстоит дело с чтением? Если поначалу, учась читать, мы дви­жемся с величайшим трудом и многими преткновениями, то потом, коль не ослабеем в пути, дело идёт гораздо легче. А ещё чуть позже ощущение трудно­сти пропадает - и усидчивое дитя начинает лишь радоваться, потому что ему открылся дото­ле неведомый огромный мiр познания, дверь в который - добрая, хорошая книга, а ключ - умение читать. Так, очевидно, и в любой другой области зна­ний или творчества, которые конечно же требуют жертвен­ного труда в их освоении.

Не могу не сказать несколь­ких похвальных слов в отноше­нии иностранных языков и музы­ки. Каким бы трудным ни каза­лось нам это поприще, за него стоит браться в самом юном возрасте. Говорят, что зрелые годы уже не слишком удобны для подобных занятий. И ум уже не такой светлый, и память сла­беет. А главное, поверьте мне, дорогие читатели, у нас вовсе не будет тогда свободного вре­мени для самообразования!.. Увы, эта печальная истина по­знаётся большинством из нас только собственным горьким опытом. Заботы о снискании насущного хлеба, обязанности по службе и дому сведут на нет все наши попытки наверстать упущенное в детстве и юности, которые, кажется, самой жиз­нью отведены для приобретения знаний. Молясь Господу и не упуская ни на минуту из виду главного - богопознания и слу­жения ближним в духе любви Христовой, уподобимся мудрой пчеле, которая без устали со­бирает нектар с полевых цве­тов. Между прочим, знание главных европейских языков - английского, французского и немецкого - считалось в XIX сто­летии для русского образован­ного человека делом естественным. А что сказать о гре­ческом и латыни, лежащих в основе всей европейской хри­стианской культуры! Как бы то ни было, но и малая толика тру­дов, затраченных в детстве, не пропадёт в молодости. Более того, сторицею умножится. Важно понимать, что усердные умственные занятия вырабаты­вают весьма важные качества для жизни духовной. Умение сосредоточивать свои силы, отбрасывать капризы и прихо­ти ради регулярных занятий, наконец, способность органи­зованно мыслить и трезво рас­суждать - вовсе не последние достоинства в списке добро­детелей просвещённого хрис­тианина.

Я не говорю ещё о тех пре­имуществах, которые доставят нам глубокие, разносторонние знания и владение языком в об­щении с людьми. Тот, кто затра­тил много времени в юные годы на учение, поверьте, ничего не потеряет. В зрелые годы он бу­дет двигаться вперёд семимиль­ными шагами, тогда как мало­знающий принуждён будет та­щиться, словно улитка. Един­ственная опасность, которая подстерегает многоучёного, - это обольщение знанием, бо­лезнь, называемая "гордостью ума". Избежать её можно и дол­жно, поняв, что внешнее знание лишь средство, инструмент для познания мiра. К тому же зна­ние без любви ничто. Именно об этом свидетельствует святой Апостол: "Если я говорю языка­ми человеческими и ангельс­кими, а любви не имею... если... знаю все тайны, и имею всякое познание... а не имею любви, - то я ничто". "Знание надмевает, - произнесли те же уста, - а любовь назидает". Положи накопленные тобою знания к стопам Христа, Кото­рый есть Отчая Премудрость, и Он поможет тебе употребить малые познания на великие дела спасения твоей собствен­ной души и душ ближних.

Что касается музыки, то вели­кие по мудрости наставники духовной жизни, Оптинские старцы, благословляли занятия классической музыкой. Овладевание музыкальной гармони­ей располагает душу к духов­ным ощущениям. Юноша, на­учившийся ценить прекрасную музыку, а тем паче овладевший игрой на рояле, скрипке или виолончели, вряд ли сможет ув­лечься разрушительными рит­мами тяжёлого рока, убиваю­щего в человеке всё челове­ческое.

Признаюсь, само знание нотной грамоты, владение голо­сом сослужит нам неоценимую службу, когда, полюбив право­славное богослужение, мы по­лучим благословение священ­ника первый раз встать на кли­рос и принять посильное учас­тие в пении церковного хора. А представьте себе (некото­рые без всякого труда справят­ся с этим заданием), что жизнь давно уже преполовилась - то есть прожито много более по­ловины отпущенного нам сро­ка. Как бы ни был духовно си­лён и просвещён человек, ему иногда потребны и утешения земные. Что может быть лучше и благороднее, чем извлечь из чехла старую скрипку, верную спутницу жизни, и сыграть полю­бившуюся с детства мелодию, с которой связано бывает под­час так много! Как бы кто ни воспринял мою мысль, но в Свя­той Библии мы имеем прямые указания на то, что игра на струнном инструменте, десяти­струнной псалтири, помогала пророку Давиду отгонять демо­на уныния и печали от несчас­тного царя Саула.

Во всяком случае, наши вну­ки (если Бог даст их) нисколь­ко не пожалеют об умении де­душки заставить скрипку петь почти человеческим голосом...

Объять необъятное невоз­можно. Я упустил из внимания важность рукоделия и вообще умения созидать нужное, по­лезное и прекрасное своими руками. Ведь этому тоже учат­ся с детства и отроческих лет. Остаётся надеяться, что у боль­шинства из наших читателей будут "золотые руки" в том воз­расте, когда уже некогда учиться и приходится учить соб­ственных детей добрым трудо­вым навыкам и рукоделию. Без сомнения, профессорский труд достоин всяческого уважения, но если при всём при том досточтимый профессор не знает, как заменить старую испортившуюся лампочку на новую, не говоря уже о том, что­бы починить выключатель, то в этом всё же есть очевидная не­сообразность. В заключение приведём ещё одну столь же замечательную, сколь и древ­нюю латинскую пословицу: "Docendo discimus" - "Уча дру­гих, мы учимся сами". Вот по­чему многие родители, заново штудируя вместе со своими детками учебник английского языка, всё-таки получают ма­ленькую возможность в зрелом возрасте вновь почувствовать себя учениками.

Прот. Артемий Владимиров "Учебник жизни"

«Донские православные вести», № 9 (124) 2011 г.

Выйти замуж по любви

 

Большинство молодых людей, наверное, собираются всту­пить в брак, и все надеются сде­лать это только по любви. А если кто-то предполагает для себя иное, то лишь как вынужденный и крайне нежелательный вари­ант. Ну, скажем, возраст под­жимает или "на десять девчонок - девять (восемь, шесть) ребят"... Тут уж кто первый сделает пред­ложение, тот и муж.

Но я хочу поведать вам одну важную истину, незнание кото­рой является причиной почти всех разводов: вступить в брак по любви - невозможно!

Чтобы вы поняли, почему это так, давайте сначала догово­римся о терминах. Очень час­то люди, произнося одни и те же слова, вкладывают в них совер­шенно разный смысл. Напри­мер, слово "любовь". Оно встречается и в стихах Пушки­на, и в текстах современных песенок, в которых три аккор­да и четыре слова, три из кото­рых - о любви.

Кроме любви существует по­нятие влюблённости. Слова по­хожие, однокоренные, но со­держание у них разное, и пу­тать их не нужно. Рассмотрим каждое из них подробно. Про­ще начать с влюблённости, по­тому что у каждого старшек­лассника, скорее всего, уже есть опыт влюблённости. Когда я учился в школе, впервые влюб­лялись во втором - третьем клас­се. Сейчас, насколько я знаю, это случается уже в детском саду.

Вот несколько характерных признаков влюблённости.

И первый из них - эгоизм. То есть человек влюблённый (не любящий, а только влюблённый!) думает прежде всего о себе, о своих радостях и удобствах. Например, каждому автомоби­листу хочется иметь хорошую машину, скажем, 600-тый "Мер­седес", самый мощный и кра­сивый. И влюбляются чаще все­го в "самых-самых" - красивых, стройных.

Но вот счастливый облада­тель "Мерседеса" едет на дачу к другу, сворачивает на просё­лочную дорогу и... на первой же колдобине начинает зави­довать обладателю джипа, промчавшегося мимо него. В итоге человек приходит к выво­ду, что машин надо много и раз­ных, и, если средства позволя­ют, он приобретает одну маши­ну для города, другую - для дачи, третью - для перевозки грузов.

Так же и при влюблённости. Человек легко доходит до со­стояния, когда у него две или три "Жены". Одна рожает детей, готовит обед, стирает, с другой можно сходить в ресторан, с третьей - в оперу или на балет...

Второе: влюбляются обычно во что-то. В красивое лицо (ка­кие у неё глаза!), фигуру; в бо­лее возвышенном варианте это хороший характер, ум и тому подобное. Может ли такое чув­ство быть прочной основой брака? Вряд ли. Ведь со време­нем внешность меняется. Мно­гие женщины после первых ро­дов так и не могут вернуть себе девичью стройность, и не пото­му, что "запустили" себя. Для женского организма вполне естественно иметь некоторую полноту - так устроил Господь для лучшего вынашивания ре­бёнка. Господь вовсе не хотел, чтобы ребёнок развивался в колючей, твёрдой и угловатой клетке из костей матери.

Меняется не только фигура. Лицо, волосы, кожа также утра­чивают свой первоначальный вид, особенно если их стара­лись улучшить искусственным образом. В пятнадцать лет де­вушка начинает пользоваться косметикой, чтобы выглядеть старше - лет этак на двадцать. В результате в двадцатилетнем возрасте ей дают двадцать пять, а в двадцать пять без грима - все тридцать, а то и больше. Губы, не знавшие помады, всегда бу­дут свежими. Если же начать их красить, то через год без пома­ды не обойтись. То же самое относится и к волосам: любая химическая обработка остав­ляет на них свой след, который не смыть никакими лечебными шампунями.

Итак, молодой человек поко­рён внешностью девушки, влюб­ляется в неё, делает предложе­ние и вступает в супружеский союз. Через три-четыре года, когда ребёнку будет уже год-два, этот молодой человек бу­дет поглядывать на сторону, так как внешность жены, когда-то ошеломившая его, несколько поблёкла, а вокруг столько дам, блистающих своей красотой...

Даже если причиной влюблённости была не внешность, а, например, большой ум, лёгкий характер, то и тогда чувство нельзя считать надёжным, так как наверняка в жизни будут встречи и с более умными, и более приятными людьми. Кро­ме того, ум и характер могут измениться не в лучшую сторо­ну, например, в результате за­болевания или травмы. Неуже­ли из-за этого можно с чистой совестью разводиться? Со­весть подсказывает, что что-то здесь не так.

Третий признак влюблённости - пылкость чувств.

У взрослого семейного чело­века один вид влюблённой пары вызывает лёгкую улыбку. С од­ной стороны - как трогательно и внимательно ухаживает Он, как элегантно принимает уха­живания Она, а с другой - как всё это ещё далеко до настоя­щего чувства!

Немного поговорив о влюблённости, перейдём к любви. Назову хотя бы несколько её важных признаков.

Первым и очень важным свой­ством истинной любви является вечность. Всё, что не вечно, не имеет права называться любо­вью. Многие, наверное, знают, что Церковь не признаёт разво­дов. Верность супругов должна храниться всю жизнь, даже пос­ле кончины одного из них. Ко­нечно, не каждый, овдовев мо­лодым, может жить в одиноче­стве. Для таких допускается по­вторный брак, но только как снисхождение к немощи чело­века. "Лучше было бы тебе боль­ше не вступать в брак, но если ты не можешь понести этот под­виг, то - вступай", - говорит Цер­ковь.

Но к священнику, который должен быть образцом для сво­ей паствы, такое снисхождение неприменимо. Священник, овдовев, уже не может создать новую семью. Если же он захочет это сделать, то должен оставить священни­ческое служение. Он должен быть верен своей супруге до конца своей жизни.

Несомненно, что то единение душ, которое возникает у суп­ругов при жизни, будет иметь место и после смерти, посколь­ку вечность любви распростра­няется не только на земную жизнь, но и переходит её гра­ницу.

Второй признак любви проти­воположен соответствующему признаку влюблённости. Если влюблённость влюбляется во что-то, то любовь любит ни за что.

Вопрос читателям: за что мы любим маму? За красоту? Но мама может быть некрасивой. За доброту? Но мама может быть строгой и несправедли­вой, а мы всё равно её любим. За что мы любим своего ребён­ка? За то, что он милый? Но он может вымахать под два метра и хамить нам, а мы его любим.

Можно долго искать, но так и не найти черту или свойство характера, за которые мы лю­бим своих близких, потому что такой черты или такого свой­ства - нет. Своего ребёнка лю­бят только за то, что он - свой.

А муж? Так вот, при настоя­щей любви мужа или жену тоже любят только за то, что он твой или она твоя. Слышу возражения: ребёнок мой, потому что я его родила, а муж - так просто, потому что выбрала. Сегодня этого выбра­ла, завтра - другого.

А теперь послушаем, что по этому поводу говорит Священ­ное Писание: Сего ради ос­тавит человек отца и мать и прилепится к жене своей, и будут два одною плотью, так что они уже не двое, но одна плоть (Мф. 19, 5-6). Об­ратите внимание: будут два од­ною плотью. Что означают эти слова? Посмотрите на себя: у каждого из вас - две руки и две ноги. Но они составляют одно тело - одну плоть. Можно ли себе представить, что левая нога говорит правой: "Я сейчас пойду налево, а ты иди напра­во. Надоело мне с тобой мо­таться, хоть одна погуляю в своё удовольствие". Или: левая нога наступила на гвоздь, получила серьёзную рану, а правая ей говорит со злорадством: "Напо­ролась? Надо было лучше смот­реть, куда ступаешь, теперь иди сама как хочешь". Конечно, та­кого быть не может. Ясно, что если одна нога сломалась, то вторая одна будет нести груз всего тела. Если одна рука за­болела, то вторая просто будет работать вдвое больше.

То же самое должно быть и в семье. Когда муж приходит с работы усталый и раздражён­ный, жена должна молча "про­глотить" обидные слова, вырвав­шиеся в её адрес. Если жена пришла с работы уставшая, муж должен спокойно пойти на кухню и вымыть посуду или по­стирать бельё. Муж и жена - одна плоть.

И ещё. В Церкви есть чёткая система подсчёта степеней родства, то есть близости род­ственников друг к другу. Напри­мер, между матерью и ребён­ком - первая степень родства, между бабушкой и внуком - вто­рая, дядей и племянником - тре­тья. Степень родства определя­ется количеством восходящих и нисходящих линий до общего предка. А теперь вопрос: как вы думаете, какая степень род­ства между мужем и женой? Первая? Третья? Вообще ника­кой? Ближе всего к истине - пос­ледний вариант ответа. Но по­чему? Потому ли, что муж и жена не имеют общего предка и, следовательно, безконечно далеки друг от друга? Нет, по­тому что они безконечно близ­ки. Ну какая у меня может быть степень родства с моей ногой? Никакой. Она - моя, она - часть моего тела; руки, ноги, голова - не родственники, они - одно целое. Так и жена - не род­ственница мужу, а одно целое с ним, потому что они уже не двое, но одна плоть.

Церковь всегда знала, что муж роднее сына, а жена род­нее дочери. Во много раз род­нее. Сейчас это нам непонят­но, а лет сто-двести назад было хорошо известно любому кре­стьянину. Если бы вдруг жена захотела уйти от мужа и вер­нуться к своим родителям, её бы не приняли: "У тебя есть муж, вернись к нему. Если ты ушла от мужа, мы тебя знать не хотим!"

Раньше развод был совер­шенно немыслим. Почему? По­пробую объяснить. Представим себе некую маму, которая ра­стит ребёнка. В год - милое дитя. В три - первые искушения. В пять - первые проблемы. В семь - проблем гораздо больше, но ещё терпимо. А в девять мама заявляет: "Что-то сынок мне пе­рестал нравиться. Учится плохо, грубит, совсем от рук отбился. Сколько можно терпеть? Всё! Надоело!!! Мне такой сын не нужен. Завтра же иду в ЗАГС и развожусь с ним". Мы понима­ем, что такое немыслимо. С сыном или дочерью "разводить­ся" нельзя. Но почему с мужем можно? Ведь, если у нас забо­лит нога, мы не бежим к хирур­гу с просьбой: "Доктор, скорее отрежьте ногу, у меня синяк на коленке". Мы будем лечить её всеми силами, и только если болезнь примет крайние фор­мы, угрожающие жизни всего организма, мы согласимся на операцию. Так и с разводом: всеми силами мы должны пы­таться сохранить семью, и лишь в крайних случаях, когда на­дежда на это пропадёт, когда семья фактически разрушится (например, муж создал семью с другой женщиной), один из супругов впал в страшные гре­хи и появляется реальная угро­за нравственному или физичес­кому здоровью остальных, - только тогда может встать воп­рос о разводе.

Итак, супруги становятся од­ной плотью. И настоящий муж любит жену уже только за то, что она его жена. Конечно, если у неё есть ещё какие-то замеча­тельные свойства характера, это прекрасно. Но если их нет, настоящий муж всё равно бу­дет любить её. То же самое от­носится и к чувствам жены к мужу.

То, что супруги - единая плоть, не просто красивая метафора. Всё, что происходит с одним из супругов, в действительности отражается на другом. Если супруги пытаются с помощью Божией преодолеть все иску­шения семейной жизни, то че­рез некоторое время они мо­гут вполне реально почувство­вать, что стали одной плотью.

Однажды со мной произошёл следующий случай. Я стоял на почти безлюдном перроне, и мимо меня прошли несколько мужчин неизвестной мне наци­ональности. Они громко разго­варивали, и их язык показался мне очень благозвучным. И тут же у меня появилось желание узнать, а так же ли благозвучен наш русский язык? Но оценить звучание родного языка я никак не мог, и неожиданно понял, почему. Я не могу услышать зву­чание родного языка потому, что слышу не звуки, а смысл слов. Можно оценить звучание чужого языка, которого ты не понимаешь. Звучание - это единственное, что можно по­нять в незнакомом языке. То же происходит и с людьми. Пока человек для тебя чужой, един­ственное, что ты можешь в нём разглядеть, это его внешность. Вспомним: "Встречают по одёж­ке". Близких, родных людей мы не оцениваем по их красоте. Мы видим сразу движение их душ. Первый признак того, что мы полюбили человека, - то, что мы перестаём замечать его внешность.

Впервые с тем, что при любви внешность уже не играет ника­кой роли, я столкнулся ещё в школе. Однажды меня пригла­сил в гости одноклассник, кото­рого я знал только по школе. Увидев его родителей, я пора­зился. Папа был настоящий красавец, а мама, по моим тогдаш­ним понятиям, - просто уродли­ва. Я смотрел на них и не мог понять, как такой красивый муж­чина мог жениться на такой ужасной женщине. Ну ладно, когда он женился, она была моложе и красивее. Но как с такой женой можно жить сей­час? Только много позже я по­нял, что когда любишь, вне­шность уже не замечаешь, её просто не видишь. Как не заме­чаешь, красива ли твоя мать, твой ребёнок.

Третий важный признак ис­тинной любви - жертвенность, готовность к самопожертвова­нию. Но что это такое? Чтобы сразу многое прояснилось, от­ветим на такой вопрос: само­убийство - это самопожертво­вание? Большинство читателей согласятся, что нет. Действи­тельно, самопожертвование - это когда человек отказывает­ся от чего-то своего, подчас даже жизни, но обязательно делает это ради другого чело­века. А в самоубийстве из-за, например, неразделённой влюблённости присутствует не­что другое: "Я покажу всем, как я сильно страдаю". В само­убийстве не присутствует забо­та о другом, от самоубийства другим никогда не бывает луч­ше, всем близким оно приносит только страдание. Самоубий­ство совершается ради себя.

Теперь приведу несколько примеров к теме самопожерт­вования, чтобы показать, каким оно бывает. Моя супруга закон­чила Регентскую школу (регент - руководитель церковного хора). Она несколько лет гото­вилась, чтобы поступить в шко­лу, долго училась, чтобы стать регентом, была полна планов о том, как создать хор, как зани­маться с детьми прихожан и так далее. Когда мы начали своё служение на приходе, все эти планы стали постепенно вопло­щаться. Но жизнь идёт своим чередом. У нас рождается пер­вый ребёнок, потом второй, по­том третий. И уже встаёт воп­рос: как быть? Самые важные и торжественные службы, когда управлять хором должен наибо­лее опытный человек, бывают в субботы и воскресенья. Детс­кие ясли и сады, даже если бы и решились отдать туда детей, в эти дни не работают. Бабушек, постоянно с нами живущих, нет. И вот матушка оказывается пе­ред выбором: либо заниматься делом, к которому она долго готовилась и которое любит, а детей на время перепоручать кому-то, либо - ради детей - ос­тавить хор. Конечно, она остав­ляет хор. Но за этим "конечно" стоит очень многое. Сказать себе: "С сегодняшнего дня я - не регент, а только мать и до­машняя хозяйка" и отодвинуть на второй план то, что многие годы было на первом, очень нелегко. Как нелегко видеть дру­гого человека, занимающего твоё место, видеть его ошибки и не иметь возможности их ис­править. А внутренне не возму­щаться при этом, конечно, ещё труднее.

Но это пример заметного са­мопожертвования - отказа от своего призвания. Жизнь же состоит, как правило, из более мелких проявлений нашей жер­твенности. Весь день отец се­мейства стоял у станка и думал, как он придёт домой и рассла­бится перед экраном телевизо­ра, наблюдая за футбольным матчем, в котором участвует его любимая команда. Он от­крывает дверь квартиры и... "Милый, сходи, пожалуйста, за хлебом, пока я жарю курицу, потом вынеси мусор, ведро уже полное, и забери из сади­ка Лёшку". Все эти дела успе­ешь сделать за пять минут до конца второго тайма. Так вот: не возмутиться, не сорваться, а, скрепя сердце, пропустить по­чти весь матч и сделать то, что нужно для семьи, - тоже само­пожертвование. Из таких ежед­невных "мелочей" и взаимных уступок и состоит семейная жизнь.

После того как мы немного разобрались с терминами, да­дим определение любви. Ко­нечно, оно не будет полным, кто-то с ним не согласится, но дать его нужно. Итак, любовь - это единение двух людей, кото­рое рождается в браке и взра­щивается в течение 10 - 15 лет совместной жизни.

Теперь понятно, почему всту­пить в брак по любви невозмож­но? Да, именно потому, что до брака может быть только влюблённость, а любовь может заро­диться только после вступления в брак и проявится она во всей силе только после долгих лет семейной жизни. Мы бросаем в землю яблочное семечко, вы­ращиваем саженец, привива­ем его, несколько лет ухажива­ем за деревом и лишь тогда можем рассчитывать на уро­жай. Плоды любви появятся тоже не сразу и не сами по себе, потому что человеческая душа намного сложнее растения. Причём не всякое дерево до­живает до плодоношения, неко­торые гибнут. Сейчас 60 % се­мей распадается, так и не при­неся никаких плодов, кроме брошенных детей и искалечен­ных душ.

Представим себе два камня, острых и твёрдых. Пока они ле­жат отдельно друг от друга, всё вроде бы хорошо, никто нико­го не задевает. Но положим их в мешок и будем долго и силь­но трясти. Возможно два вари­анта развития событий: либо камни обтёсываются, либо раз­рывают мешок и вываливаются на землю.

Так вот, молодые супруги - это "камни", а "мешок" - семья. Либо супруги через самопо­жертвование притираются друг к другу, либо семья развалива­ется, и они в злобе расстают­ся.

Огромное количество разво­дов происходит через два-три года после свадьбы. Человек, разводясь, убеждён, что причи­на - в другом супруге. "Такая сварливая жена (муж) попа­лась! А говорила - люблю! Как меня только угораздило женить­ся на ней!" И не понимает он, что любви-то между ними не было, была только влюблённость. За любовь надо было ещё бороться. Просто никто из супругов не захотел избавиться от своих "острых углов". Человек вступает в новый брак, а там начинается то же, что было в первом. И мужчина наивно по­лагает, что ему опять не повез­ло с женой, а своих недостат­ков не видит.

Вы вправе меня спросить: "А сами-то вы уже любите по-на­стоящему?" И я должен при­знаться: "Нет". Мы прожили вме­сте только 5 лет, и уже в силу этого недостаточного срока я не могу сказать, что достиг со­вершенной любви. Вот неболь­шая иллюстрация к этой мысли, которой я и закончу нашу бе­седу.

Кухня. Мы с женой сидим за столом напротив друг друга. На соседнем столе - ложки и вил­ки. Мне, чтобы взять ложку, нуж­но встать, сделать пять шагов вокруг обеденного стола. С возвращением на своё место это десять шагов. Супруге - про­сто встать и протянуть руку. Мне нужна чайная ложка. Конечно же, я прошу жену подать мне её. Она встаёт. И только тут до меня доходит, что она на пос­леднем месяце беременности, что она за день устала с двумя другими детьми, что беремен­ность эта вообще протекает трудно и ей подняться-то тяже­ло... Словом, я понял, что посту­пил плохо и больше так делать не буду. Но если бы я уже имел настоящую любовь, то не умом, а собственным телом чувство­вал бы боль своей "половины" (в данном случае слово это мож­но было бы написать и без ка­вычек) и мне даже в голову не пришла бы мысль попросить её о чём-либо.

(Статья дана в сокращении)

Священник Илья Шугаев

"Православная беседа", 2002/5

«Донские православные вести», № 7 (134) 2012 г.

Назад к списку